Крымская война в культурной памяти народов России и мира

Рейтинг:   / 0

Подробности

Создано 10.11.2006 16:52

Опубликовано 10.11.2006 16:49

Просмотров: 3527

Доклад профессора Виталия Шеремета на конференции "Крымская война в культурной памяти народов России и мира"

Согласно принадлежащему мне определению, вошедшему в энциклопедию "Отечественная история" (том I, 1994 год), Восточный вопрос как группа противоречий и проблем в истории международных отношений сложился в последней трети XVIII века.

В эпоху екатерининских войн 1768-1774 и 1787-1791 годов Восточный вопрос был связан с активизацией черноморского и средиземноморского направлений внешней политики России и силовым тому противодействием Османской империи и великих морских держав - Англии и Франции. Он быстро приобрел три выраженные части, или направления.

Во-первых, это были отношения России с Османской империей (Турцией) и великими державами по одному кругу проблем. Это сохранение и модификация (либо упразднение, как вариант) господства Стамбула на балканских (так называемая Европейская Турция) и левантийских (Сиро-Палестинский регион и Египет) территориях, входивших в состав Османской империи. Сюда же можно отнести также разногласия относительно судьбы (точнее - статуса) Черноморских проливов - Босфора и Дарданелл.

Во-вторых, еще одной составной частью Восточного вопроса являлось поддержание в регионе баланса интересов России и совершивших первую, а в 1840-х - 1850-х годах и вторую промышленную революцию западных держав. Это затрагивало прежде всего контактные зоны Османской Турции, где владения султана соприкасались с территориями или колониями Англии, Франции, Австрии. Речь шла о Балканах, о Восточном Средиземноморье, о Северной и отчасти Восточной Африке (с 1830-х годов), о зоне Месопотамии и Аравийского полуострова (с 1840-х годов).

Третью, вероятно, самую острую и потенциально "взрывную" группу проблем составляли движения за национальное освобождение и возрождение десятков покоренных турками-османами народов Балкан, Леванта и ряда других территорий. По этой группе проблем особую конфликтность представляло сочетание мультирелигиозного и многонационального состава Османской империи при абсолютной доминанте исламского правосознания во всех сферах социальной жизни и политической системы огромной державы. Такая ситуация существовала до периода реформ Танзимата 1839-1876 годов.

Практически любое обострение Восточного вопроса на отдельных фазах его развития не раз ставило тогдашний мир на грань полномасштабного вооруженного конфликта. Однако именно события 1853-1856 годов повергли Европу и Восток в первую войну евразийского размаха. Необходимо кратко оценить динамические процессы, которые привели Европу и Восток середины XIX века на уровень мировой войны. Для этого прежде всего кратко очертим этапы и содержание Восточного вопроса.

Первый этап охватывал период с 60-х годов XVIII века до 1814-1815 годов, то есть до установления Венской системы мирных договоров, завершивших наполеоновские войны и перестройку системы международных отношений.

Россия, а именно ее интересы в Восточном вопросе мы здесь и далее преимущественно рассматриваем, на этом этапе обеспечила своему торговому флоту выход через Черное море (до 1774 года - закрытое, "внутреннее османское море") и далее, через Средиземное - в Атлантику и Индийский океан, на мировые морские пути. Были ограждены экономические и военно-политические интересы России на всем Северном Причерноморье, включая Крым и значительную часть Северного Кавказа. Де факто вхождение Крыма, большей части Грузии, Армении и Азербайджана в состав России было признано всеми державами, документально закреплено в двусторонних русско-турецких и русско-персидских договорах. Она начала оказывать реальное покровительство административным османским единицам - Дунайским княжествам и Сербии, выступая в защиту дарованных им султаном привилегий и против произвола местных властей. Кроме того, Россия после Кючук-Кайнарджийского мира 1774 года начала оказывать систематическое покровительство и культурно-религиозную поддержку православным подданным султана.

Беспрецедентная успешность русской политики на Ближнем Востоке, и особенно включение православных на Балканах и Леванте в симфонию российского государства и церкви с полным соблюдением суверенных прав султана-монарха, породило жесткое противодействие католической Франции, протестантской Великобритании, других держав Западной Европы.

Любое воплощение в жизнь русско-турецких договоренностей о покровительстве православным в Турции вызывало бурную реакцию со стороны Запада. На этом этапе Восточного вопроса отношения России и Турции обеспечили благоприятный внешнеполитический фон для начала реформаторского движения в Османской империи, которое отвечало интересам и христиан, и мусульман. В самой России, однако, эти реформы далеко не всегда встречали поддержку. Это нередко искажало сам образ России-заступницы в глазах наиболее бесправного - православного населения Османской империи.

На втором этапе Восточного вопроса Россия, верная своим обязательствам покровительствовать православным Востока и Балкан, спасла от угрозы геноцида греков и обеспечила в итоге русско-турецкой войны 1828-1829 годов восстановление греческой государственности (1830 год). Черноморские проливы были открыты для общего, то есть мирового коммерческого судоходства, подтверждены особые статусные условия ля Дунайских княжеств и Сербии (1829 год). Турция договорным актом - Адрианопольским трактатом подтвердила вхождение Грузии, Армении и Азербайджана, как ранее Крыма, в состав Российской империи. Однако правового урегулирования защиты православных в трактате по-прежнему не значилось.

На этом этапе Восточного вопроса Россия обеспечила устойчивость султанского режима в борьбе с египетским сепаратизмом (договор 1833 года). Реформы продолжались и углублялись. Приоритет получила идея уравнивания в имущественных и политических правах христиан и мусульман.

В эти годы Россия по мере возможности стремилась к выработке совместной с державами формулы решения конфликтных ситуаций в отношениях между османским исламским центром власти - инициатором реформ и христианскими подданными, чьи ожидания превосходили предложения властного центра.

На этом этапе развития Восточного вопроса влияния России было в апогее, который пришелся на 1829-1833 годы. Отношения с Турцией строились на сугубо двусторонней основе. Уровень реакции Петербурга и Стамбула на давление держав Запада, минимизировавших русское влияние, был предельно низким.

В 1838-1839 годах в политику жестко вмешалась экономика. У Турции появились международные, а не двусторонние гарантии. Три объективных внешних обстоятельства, помимо внутренних подвижек в России, тому способствовали.

Турция вошла в систему фритредерских договоров с Англией, затем с другими европейскими державами (1838 год). России среди них не было. Мятежный и агрессивный Египет был еще раз остановлен почти у ворот в Стамбул, но уже не русским десантом на Босфор, а резким окриком с Запада. Лондонские соглашения о Проливах 1840 и 1841 годов продемонстрировали Высокой Порте уступчивость и колебания Петербурга.

Гюльханейский хатт-и шериф - указ - 1839 года об уравнивании в гражданских правах мусульман и христиан не вызвал соответствующей смены форм и методов защиты Россией православного населения Османской империи.

Тем временем отравленный мед прозелитизма заливал все трещины нестроения русской духовной политики на Балканах. На Востоке - на Леванте, в Святых местах только и оставалась еще возможность деятельно защищать русское влияние на православных. На арабов, на армян, выходцев из греческих земель, из Египта.

Лондонские конвенции о Черноморских проливах 1840 и 1841 годов стали точкой невозврата русского влияния на Востоке. Это был наиболее заметно в вопросах о Проливах и о месте восточно-христианских подданных в общем рисунке османской модернизации. Теперь Россия была вынуждена взять курс на строго согласованную с державами линию поведения в Восточном вопросе. В результате последовал стремительный спад русского влияния.

Итак, переход к главному для нашей темы - третьему этапу в Восточном вопросе совершался не одномоментно, не в грозовом 1853 году, а был предопределен развитием событий на протяжении двух предшествовавших этапов.

Решающих факторов, определивших содержательную и внешнюю, ситуационную стороны Восточного вопроса в 1850-х годах, было несколько. Главным было отсутствие четкой формулировки в договорных актах мирных конгрессов в Кючук-Кайнарджи (1774 год) и в Яссах (1791 год) права России на защиту единоверцев в отношениях османского суверена и его христианских подданных. Внимательное прочтение документов строго международно-правового характера, коими и были трактаты 1774 и 1791 годов, не должно корректироваться воистину бесчисленными комментариями и благопожеланиями, звучавшими и на Западе, и на Востоке.

В отечественной историографии советских времен был абсолютизирован, как и любая карандашная пометка классика на полях рукописи, тезис Карла Маркса о том, что в 1774 году Россия приобрела капитуляционные права по примеру Франции (1535, 1740 годы) и Англии (1635 год). Среди тех западных документов действительно текстуально содержатся покровительствующие капитуляционные права.

Далее. Все известные сейчас протоколы Особых совещаний по Восточному вопросу при августейших российских монархах содержали обращение к царям о важности легитимизации реального, полнокровного и жизненно важного для православных на Балканах и на Леванте договорного акта. Однако они оставались без реализации. Тенденция обретала воплощение в договорах о статусе отдельных территорий (Сербия, Греция, Молдавия-Валахия и т.д.), но не в отношении православных подданных. Иначе быть не могло.

Во-вторых, двусторонность в обсуждении и решении самых острых фаз Восточного вопроса, то есть между Стамбулом и Петербургом не означала отказа ни царя, ни султана от консультаций с Западом, учета мнения держав по Восточному вопросу. Окончательные решения до 1853 года принимались, однако, напрямую, без учета интересов великих держав, проявлявшихся нередко вдали от региона.

Прямые договоренности России и Турции, удерживавшие Восточный вопрос в под-острой фазе, не устраивали больше турецкую сторону и начали нарушаться ею под давлением фактора, не учтенного Российским МИДом. Таковым был промышленный переворот на Западе, в корне изменивший всю обстановку в мире. Противопоставить индустриальной мощи капитализма Россия смогла только духовное влияние. Так и не сложилось правовoе обеспечение защиты православного населения, угнетаемого дважды, - капитализмом колониального формата и давлением приспосабливающейся к западным вызовам во имя выживания системы султаната-халифата.

В этом была трагедия и для ожидавших и не получавших в полной мере помощи от России православных сербов, болгар, арабов и других, и для самой России. Это воплотилось в потребности России взяться за оружие в 1853 году во имя защиты прав православных христиан, не сложившихся в строгую систему договорного уровня.

Однако то, что было реальностью и фактом в 1820-х - 1830-х годах, - защита православных ценой войны или угрозы ея, - в середине века не сработало. Век российского величия в Восточном вопросе истек к концу 1830-х годов. Он не совпадал с веком глубочайших социально-политических перемен в Европе и установления контактных зон между Востоком и Западом. Россия продолжала жить в ценностях первой трети XIX столетия, тогда как Запад и, как оказалось, вовлеченный с ним в обмен военно-финансового характера Ближний Восток уже жили, строили свою политику и ее военное обеспечение по законам индустриального общества.

Восточный вопрос в середине XIX века трансформировался в темпах, соизмеримых с темпами второй промышленной революции. Поэтому запаздывание России в выдвижении, а тем более обеспечении своих интересов в рамках Восточного вопроса носило системный характер. Оно не зависело от субъективных свойств личностей русских государственных и церковных деятелей, руководивших общей, тем более военной и внешней политикой, культурно-религиозной поддержкой единоверцев.


* * *

Итак, сформулируем и оценим принципиальные сдвиги в содержании и методах разрешения Восточного вопроса в эпоху Восточной войны, то есть с конца 1840-х годов до 1856 года.

1. Многократно выросла финансово-экономическая составляющая Восточного вопроса. Речь шла о кардинальных проблемах превращения Балкан и Ближнего Востока в резервную зону индустриального общества, приспособленную к нуждам мирового рынка, но делалось это Западом под флером именно Восточного вопроса.

2. Соответственно изменились требования к обеспеченности транспортно-коммуникационных возможностей в зоне/зонах обострения Восточного вопроса. Не только Босфор и Дарданеллы были в фокусе борьбы держав. Там оказался и Суэц в совокупности морского и железнодорожного обеспечения (в первом приближении Суэц - Багдад - Басра) транспортной системы "Западная Европа - Индийский океан" с веткой на Центральную Азию, а также бассейн Дуная и всё Черное море, выходы через Восточную Анатолию и Иран к Персидскому заливу.

Отечественная историография, включая труды докладчика, еще в 1970-х годах жестко отрезала Кавказ и Средний Восток от "ареала" развития Восточного вопроса. Прошли годы, и работы последних четырех-пяти лет у нас и за рубежом (включая бывшие республики СССР), посвященные войне 1853-1856 годов во всей ее полноте, требуют нового подхода к географии Восточного вопроса.

3. Изменились расстановка сил и сами подходы держав в фазах обострения Восточного вопроса. Давний российский тезис 1793-1795 годов о предпочтительности сохранения империи Османов, а не ее распада и столкновения великих держав при дележе османского наследия оказался перехвачен англо-французской политической риторикой и с конца 1830-х годов стал преподноситься Европе как идея, ради которой стoит "повоевать с Россией".

Действительно, к середине 1850-х годов идея османского интегритета, целостности всех земель Высокой Порты стала дипломатическим оружием Европы. Реформированная Западом османская армия приобрела высокую значимость в антирусской и общеазиатской стратегии Англии и Франции.

Не раздел османских земель, а дробление российских территорий стало составной частью военно-дипломатических усилий Запада в рамках Восточного вопроса 1850-х годов.

Произошла смена парадигмы. Россию попытались силовым воздействием превратить из субъекта Восточного вопроса в его объект. Более того - за счет собственно Российских территорий решить сам Восточный вопрос, по крайней мере в его транспортно-коммуникационных составляющих и в части реконструкции национально-территориальных образований. Имеется в виду известный план создания цепи мелких исламских государств на Юге России и на Северном Кавказе. Таковы отгородили бы Россию от Центральной Азии, от Турции, Ирана, Британской Индии.

После 1856 года в Восточном вопросе Россия не защищает, а защищается. Пример тому - русско-турецкая война 1877-1878 годов, итог которой был пересмотрен под давлением и под контролем держав.

Проблема раздела либо турецких, либо российских территорий, а возможно, и тех, и других всплывала в политике держав Запада вплоть до 1920-х годов. "Балканизация" - не как термин современной геополитики, а как целеполагание индустриально-колониальной Европы - сложилась в рамках Восточного вопроса в применении к причерноморским и кавказским регионам в конце 1840-х - начале 1850-х годов, при планировании в Лондоне и Париже большой войны на Востоке.

"Балканизация" собственно Балкан - это скорее фактор внутреннего развития региона более позднего времени, то есть начала ХХ века, возможно, и наших дней. Последние обстоятельства делают Восточный вопрос в его крымской и пост-крымской фазе как проблему для фундаментального изучения предельно актуальным для наших дней.

4. Восточная война 1853-1856 годов выявила принципиально иное тактическое соотношение заинтересованных сторон в Восточном вопросе. Идея теперь была не в разрешении Восточного вопроса, ибо тогда терялся бы сам предмет и объект интриг держав, а в создании подвижной системы временных союзов, отвечавших интересам держав на каждом из этапов восточного кризиса 1850-х годов.

Тройственный англо-турецко-французский союз был продублирован дополнительными соглашениями союзников без турецкого участия. Договоры Австрии и Пруссии периода войны вообще выходили за рамки проблем, составлявших декларированное содержание Восточной войны. До начала войны европейские участники переговорного процесса по Восточному вопросу искали и находили (при всех оговорках термина "находили") решение проблем во взаимодействии с Россией. В 1853-1856 годах объектом агрессии, или силового решения Восточного вопроса, оказалась сама Россия.

С учетом того, что объект изначальных противоречий, а именно - Турция переместилась в ряд акторов, а Россия перешла в объекты, следует изучить вопрос: а сохранялся ли вообще сам Восточный вопрос в контексте смены парадигмы? Или он обрел новые очертания после того, как было насильственно ослаблено влияние России на урегулирование проблем, составляющих Восточный вопрос? Учтем, конечно, что это ослабление носило временный и частичный характер. Спад влияния России оказался меньшим, чем ожидал Запад, когда пошел на войну 1853-1856 годов.

5. Принципиально изменилась и главная составляющая Восточного вопроса - положение христиан, защита их духовного и физического существования. К эпохе Восточной войны 1853-1856 годов многие немусульманские подданные Османской империи в Сиро-Палестинском и Балканском регионах наиболее форсированно встали на путь освобождения через внутренние реформы. Религиозный фактор нередко использовался как знамя национального Возрождения, а экономические (транспорт, финансы, посреднический обмен с Западом и/или с Россией) и духовно-культурные связи применялись как оружие в борьбе с османами.

Духовные рубежи православной России на Балканах и в Святой Земле были незримы, но сокрушить их Западу было исключительно важно, чтобы нравственные начала русского православного влияния не могли скомпенсировать запаздывание ее экономического развития. Это получилось у России в великую эру екатерининского прорыва в Средиземноморье и Сиро-Палестинский регион в 1770-х - 1790-х годах, когда Англия еще только разгоняла машины промышленного переворота, но было нереально в индустриальную эпоху середины XIX века.

К 1850-м годам Россия практически утратила положение главной защитницы христианства в Османской империи. На эти позиции выдвинулась Франция. И державы, и Стамбул сыграли на неприятии Петербургом реформаторства в Турции - Россию выставили главным врагом реформ, которые должны привести к общему улучшению положения всех христиан в империи.

6. В контексте религиозной составляющей Восточного вопроса в эпоху Крымской (Восточной) войны следует рассматривать и впервые столь явно инициированные французской прессой (см., например, Le Journal des Debats, 10 июля 1850 года) устремления османского султана к джихаду. Против бунтующих подданных-христиан, чтобы усмирить их раньше, чем Россия поднимет всех христиан Османской империи против султана-повелителя. Статьи во французской прессе были не курьезом, а практикой пропаганды невозможного для ислама избирательного джихада против православной России и ее единоверцев на Востоке. Джихад в военном союзе с христианскими державами Запада хотели распространить и на Кавказе, где он не имел успеха.

7. В заключение - о новых силах, которые были вовлечены в военную составляющую Восточного вопроса.

Обращение великих держав к местным силам национально-освободительного сопротивления было отмечено на всех стадиях и этапах Восточного вопроса. В 1850-х годах западные державы предпочли осуществлять силовые акции для решения своих задач в рамках Восточного вопроса через иностранные наемные легионы. Опробованы были африканские стрелки-зуавы. Готовился отдельный экспедиционный национальный корпус для похода на Юг России, на Украину и в Польшу, готовились к переброске в Крым сипайские части из Британской Индии. Наиболее удачным для держав оказался опыт боевого применения ренегатов-европейцев, выходцев из Российской империи и Австрии. Размывалась турецкая национальная армия, а задачи, стоявшие перед инонационалами в военной форме, были столь же далеки от интересов Османской империи, как проблемы коммерсантов-компрадоров в экономике от истинных интересов приютившей их страны.

Итак, история Восточного вопроса к 1856 году насчитывала почти столетие. Россия шла долгим и трудным путем к одному из главных элементов Восточного вопроса - договорному, международно-признанному праву защиты православных. Она добилась своего, несмотря на военные трудности, в 1856 году по Парижскому мирному договору, который уже в силу этого заслуживает Чести и Славы в памяти потомков.

Главное изменение в Восточном вопросе свершилось. Во всей полноте теперь зазвучала симфония православной церкви и российского государства.

Оригинал материала здесь