Забытая война

Рейтинг:   / 0

Подробности

Создано 02.10.2006 16:16

Опубликовано 02.10.2006 16:12

Просмотров: 6361

В отношении к этому событию, безусловно, чувствуется большевистский взгляд на Перовую мировую войну, как на позорную «империалистическую». Сегодня, наконец, настало время дать правильное определение этому эпохальному событию Русской истории.

Первого августа 1914 года Германия объявила войну России, и началась Мировая война. Начало этой войны было встречено большинством русского народа с воодушевлением: в справедливом характере ее сомневались единицы. Всем казалось, что перед Россией открывается новая страница славы и могущества. Но все случилось с точностью наоборот: великая война, в которой Россия потеряла 5 миллионов 500 тысяч человек, была фактически забыта. Даже ее название претерпело унизительные изменения: в начале ее назвали «Отечественной», потом «Германской», потом «Великой», потом обозвали «империалистической», а затем остановились на нейтральной «первой мировой», с неизменным написанием ее с маленькой буквы. В течение десятилетий русский народ, с легкой руки «пораженцев»-большевиков, уверяли в том, что характер войны со стороны всех государств-участниц, в том числе и со стороны России, носил «империалистический» характер, а поэтому он был несправедливым, захватническим.

Русская полевая артиллерия

Нечего и говорить, что такие утверждения оскорбительны и несправедливы для России, так как за всю свою историю Россия никогда не вела захватнических, несправедливых войн. Это утверждение полностью относится и к Первой мiровой войне. Если посмотреть на предшествующую этой войне эпоху, мы увидим, что все действия России, начиная от созыва Гаагской конференции по разоружению 1899 года и заканчивая приказом Императора о приостановке мобилизации в августе 1914, были направлены на предотвращение войны. Причем делалось это, подчас, ценой собственных интересов. Ярким примером этому служит Балканский кризис 1912 года. Что же касается того, что у России были свои геополитические интересы, свои цели и задачи по укреплению своего могущества, в том числе и путем присоединения определенных территорий, то все это совершенно не говорит об «империалистическом характере» этих целей и задач. Они никогда не главенствовали в политике русского правительства и всегда отходили на второй план перед угрозой войны. В России не было ни одного класса или прослойки, стремившихся к захвату чужих рынков сбыта, что является главным в политике империализма. В России все общество стремилось отстоять свою независимость. Даже русский капитал, сыгравший, в общем-то, в своей недлинной истории роль позорную и жалкую, не стремился захватить рынок Германии, или Австро-Венгрии, а опять-таки, он стремился не дать германскому и австро-венгерскому капиталам закабалить его, превратить себя в их приказчика.

Нам представляется, что традиционно выдвигаемые многими исследователями причины участия России в Великой войне являются не главными и не отражают характера этого участия.

На полях сражений

Так, например, одной из главных причин участия России в войне на стороне Антанты, называют якобы сильную финансовую зависимость России от французского финансового капитала. Именно, из-за этого, якобы, Россия и не могла отказать Франции в военной помощи. Мы не будем здесь опровергать более чем спорный тезис о финансовой зависимости России от Франции. Тем, кто интересуется этим вопросом, мы рекомендуем ознакомиться с трудами выдающегося советского историка В. И. Бовыкина. Здесь же отметим, что французский финансовый капитал имел очень сильные позиции в Австро-Венгрии и Османской империи, что не помешало как первой, так и второй выступить на стороне Германии, а не на стороне Антанты. Что же касается России, то к 1914 году ее долг западным государствам сократился на 12 млрд. рублей и продолжал неуклонно снижаться, а внутренние накопления постоянно росли.

Другим крайне упрощенным мнением является утверждение, что Император Николай II начал войну, исключительно желая помочь братьям-сербам. Многие историки упрекают его за это благородство, утверждая, что помощь сербам повлекла за собой гибель России. Конечно, стремление России помочь братскому сербскому народу, подвергшемуся циничной агрессии со стороны во много раз более сильного государства - очевидно. Однако нелепо было бы считать, что это стремление играло в политике Императора Николая II ведущую роль. Если бы это было так, то помощь сербам была бы оказана в 1912 году во время Балканского кризиса, когда вся Россия требовала от Царя вмешаться и объявить войну Австро-Венгрии. Но, как известно, Николай II не только не начал войну с Австро-Венгрией, но наоборот, ценою компромиссов и уступок добился, чтобы война не началась. В 1914 году ситуация была совершенно иной и она заключалась не только и не столько в агрессии австрийцев против Сербии. В 1914 году решался вопрос: быть или не быть России ведущим мировым государством. Если бы Россия уступила в 1914 году, была бы раздавлена не только Сербия, но под германской пятой оказались бы все Балканы, а это означало неминуемый полный контроль Берлина и Вены над Турцией, что в свою очередь означало бы окончательную потерю для России возможности господства над черноморскими проливами. Кроме того, победа германцев на Балканах означала бы, по-существу, крах Антанты. Позиции России в этом союзе были бы полностью сведены к нулю. В этих условиях вполне вероятно предположение, что Франция и Англия начали бы искать компромисса с Германией, так как воевать с последней без России для Парижа и Лондона было бы безумием. В конечном счете, стремившаяся к мировой гегемонии Германия и ее союзник Австро-Венгрия все равно бы начали войну с Россией, но только в той войне Россия была бы в лучшем случае один на один с этими державами.

Перед началом газовой атаки

Император Николай II, и в силу своих личностных качеств, и в силу общего положения России, понимал всю опасность великой европейской войны и предпринял титанические усилия, чтобы не втянуть Россию в нее. Та легкость, с какой эта война началась в августе 1914 года, лишь скрывает за собой все то напряжение, все те усилия, какие предпринимались лично Царем и русским правительством накануне войны. Достаточно посмотреть переписку Государя Николая II и кайзера Вильгельма, действия министра иностранных дел С. Д. Сазонова, чтобы понять это. Наше заступничество за Сербию и проведенная в связи с этим мобилизация не имели ничего общество с бездумным романтизмом или бездумным самопожертвованием. В первую очередь Россия защищала себя, свои национальные интересы, хотя, конечно, Сербия воспринималась как братская православная страна, а русский Царь был защитником всех православных славян.

Отступи Россия тогда, в августе 1914 года и война неминуемо началась бы тем же 1914-м годом, только в гораздо худших для России условиях.

Для России - это была война за возможность оставаться независимым суверенным государством в наступающей качественно новой исторической реальности.

Именно в этом и заключается глубинный смысл участия России в мiровом противостоянии начала ХХ столетия. Все остальные причины: стремление помочь братскому сербскому народу, борьба с германскими государствами за гегемонию на Балканах, стремление к обладанию Проливами - являлись второстепенными.

«Первая мировая война, - пишет историк В. Шамбаров, - занимает в истории России не менее важное место, чем борьба с нашествиями Наполеона или Карла XII, и значительно превосходит их по масштабам».

Особенность этого великого противостояния заключалась в том, что Запад стремился во что бы то ни стало закабалить Россию. Причем не важно, что Германия собиралась сделать это путем прямого захвата ее территорий, а Франция и Англия путем экономической их эксплуатации и превращения России в свой сырьевой придаток. Это утверждение не исключает того факта, что со стороны Франции, Германии и Англии имелись собственные национальные причины вести эту войну.

Для Запада Первая мировая война была во многом войной за русский рынок, для России - войной за будущее. Если бы Царская Россия вышла победительницей из этой невиданной войны, она бы вступила в новый техногенный ХХ век, оставаясь самодержавной православной монархией, еще более сильной и могущественной, чем до войны, и это обстоятельство совершенно не устраивало те силы, которые стремились к грандиозному мировому перевороту, установлению «Нового порядка». Вот почему Император Николай II столь прозорливо видел жизненную необходимость довести эту войну до победного конца.

По существу, Первая мiровая война была первым в ХХ веке этапом великого противостояния христианской цивилизации и наступающего мира Антихриста. Победи тогда православная монархическая Россия, и Антихрист был бы остановлен, но с ее крушением мир вступил в новую эпоху. Некоторые духовные авторы называют эту эпоху «Антиисторией». В этой «Антиистории» были начисто отвергнуты христианские основы жизни государства и человека, стали возможны Соловки, Хатынь, Освенцим, Дрезден, Хиросима, Вьетнам, Камбоджа, Белград и Багдад. «Антиистория» становится все более агрессивной. Уже ее новая попытка окончательно утвердиться, предпринятая Гитлером, в корне отличалась от 1914 года. Тогда тоже Россия, уже не царская, а советская, но в душе все равно православная, встала на пути этой антихристианской силы. Теперь начинается третий поход Антиистории. Он подготовлен всей той «мерзостью запустения», которая правит нынче миром. Ненасытная «Антиистория», в которой все определяет рационализм и выгода, враждебная Богу, продолжает свой кровавый поход к мировому господству. На смену Германии пришли США, на смену иприту - психотропное оружие, на смену самолетам - космические ракетоносцы, на смену пехоте - роботы-солдаты. «Антиистория» готовится дать свой последний и решительный бой с Россией, которая, как и в Первую мировую войну продолжает оставаться преградой на ее пути.

Здесь хотелось бы опровергнуть еще один миф, который в современном российском обществе, особенно в так называемой «патриотической среде», появился совсем недавно, но который имеет давние корни. Речь идет о мифе, по которому разразившаяся в 1914 году война между Германией и Россией была величайшим недоразумением, столкновением двух родственных государств в угоду третьей силы, которое стало возможным в силу недальновидности обоих государей и правящих слоев обеих стран. Что и говорить, кровопролитное столкновение России и Германии привело к невиданным жертвам и стало величайшей для них трагедией. При этом, безусловно, немецкий народ изо всех народов Западной Европы был наиболее патриархальным и монархическим народом. При этом, однако, надо оговориться, что под немецким народом мы имеем всю совокупность народов Германской империи, то есть вестфальцев, саксонцев, гановерцев, баварцев и так далее, а не милитаристскую Пруссию. Уничтожение Германии, как и России, было обязательным условием для установление «Нового Мирового Порядка».

Но, понимая все это, неправильно думать, что будто бы германская правящая верхушка тех лет не хотела войны и стала «жертвой мирового заговора». Совершенно неправильно будет также представлять, что Россия и Германия несут одинаковую долю ответственности за эту войну. Внимательное и беспристрастное изучение причин начала Первой мировой войны неминуемо приведет к выводу, что Россия войны не хотела и делала все возможное, чтобы ее избежать, а Германия к этой войне стремилась, долгие годы вынашивала планы мирового господства и пришла к выводу, что наилучшим моментом для осуществления этих планов является 1914 год. То, что при этом Германия прятала свои агрессивные планы за маской миротворческой демагогии и кричала всюду о своем стремлении к миру, только свидетельствует о цинизме германской внешней политики тех лет, а вовсе не об ее истинных намерениях.

Первая мировая война не была со стороны России ни «империалистической» войной, ни «безумным кровопусканием». Это была великая война за целостность, независимость и свободу нашей Родины, в борьбу за которую включился весь русский народ. Несмотря на то, что Россия подверглась колоссальным испытаниям, у нее были все возможности выиграть эту войну, и она ее бы обязательно выиграла. Но выиграть такую войну могла только Императорская Россия, сражающаяся «За Веру, Царя и Отечество!». Только Царь мог сохранить целостность, независимость и свободу России. Пока войну вел Царь, Россия вела справедливую оборонительную войну. Со свержением Царя война превращалась в пролитие крови за чужие интересы, становилась войной обреченной, чуждой народу и преступной. Все последующие наступления «свободной» русской армии ничего кроме позора и крови не принесли, да и сама армия уже толком не воевала. Такая война неминуемо должна была закончится «похабным миром».

В марте 1918 года Россия пала, подточенная и разложенная изнутри внутренними и внешними врагами. Ее потери составили 5 млн. 500 тыс. человек убитыми, 2 млн. 417 тыс. пленными, 556 тыс. искалеченными. Невыносимо тяжко для русского сердца осознавать, что миллионы ее сыновей отдали свои жизни для того, чтобы банкиры США, Англии и Франции получили новые рынки сбыта, а большевики - возможность для осуществления своего сомнительного эксперимента. Невыносимо тяжко от того, что оставшиеся русские люди, вместо обустройства лучшей мирной жизни в своей стране, принялись резать друг друга с неописуемым упорством, положив в этой резне еще не менее 10 млн. братьев и сестер.

Могла или нет Россия выиграть мировую войну? Вопрос этот риторический. Как говорится, история сослагательного наклонения не имеет. Но, тем не менее, можно уверенно сказать, что ни кровавые потери, ни нехватка вооружений, ни горечь поражений, ни перегрузка экономики не стали сами по себе причиной поражения России. Все эти трудности, она бы пересилила. Но Россия не могла пересилить свое собственное стремление соединить победу в войне с установлением нового политического строя; эти две вещи оказались несовместимыми. Массовый энтузиазм народа в 1914 году, стабилизация фронта в 1915 году, «чудо русского воскрешения» 1916 года, «Брусиловский прорыв», подготовка к Босфорской операции, наступательные планы 1917 года — все это могла совершать только Императорская Россия во главе с Царем. Нести миллионные потери, терпеть и страдать армия могла только во имя Царя и Святой Руси. Во имя же господ из Временного правительства, во имя «свободной демократической России», во имя «доблестных союзников» — солдат умирать не собирался.

Революция открыла такие бездны соблазна в нравственно одичавшем народе, который еще недавно был богобоязненным и миролюбивым, что в эти бездны рухнула вся страна. В этом , а не в Брестском мире, главное поражение России. В конечном счете, Брестский мир «вышел немцам боком». Через год все завоевания Германии по Брестскому миру исчезнут, как мираж, а вместе с ними исчезнет и сама Германская империя Гогенцоллернов. Против нее объединился весь мир. Те же силы, что уготовили гибель Императорской России, принялись теперь за Германию. Но без потенциала России победить ее было нелегко. Германия, истекая кровью, громила союзников, которые, лишенные русской помощи, вновь бежали перед сильнейшим неприятелем. 15 июля 1918 года германские войска начали свое последнее наступление на Реймсе. Мощным ударом немцы заставили союзников отступать. Вот уже дальнобойные крупповские пушки опять обстреливали Париж, германские ассы Рихтгоффен и Иммельман в жестоких боях сбивали английские и французские самолеты, германские подлодки топили американские корабли. На немцев навалились всей мощью, как и на Россию, но ничего не могли поделать, пока рука «ноябрьских предателей» не воткнула кайзеру нож в спину.

Ефрейтор Первой мировой войны - Адольф Гитлер (крайний слева)

В ноябре 1918 года те же силы, что свергли русского Царя, свергнут германского императора. И опираться они будут на таких же генералов, на каких опирались русские заговорщики, и заманят Вильгельма II в Спа так же, как нашего Государя заманили в Псков. Они тоже думали спасти себя и Германию путем предательства монарха. Но в отличие от Николая II, германский кайзер не пожелает остаться в Германии и разделить судьбу своего народа. Не пожелает он и принять героическую смерть в схватке с врагом. Вся его патетика окажется не более чем фиглярством. Бывший император Вильгельм бежит из Германии и уединится в Голландии, где во второй раз женится, будет выращивать тюльпаны, нянчить внуков, писать мемуары и умрет в апреле 1941 года никому не нужный и всеми позабытый. Правда, за год до смерти, 17 июня 1940 года, он вновь мелькнет на исторической сцене, когда пошлет поздравительную телеграмму продолжателю своего дела, бывшему своему солдату, а ныне фюреру и канцлеру нового рейха - Адольфу Гитлеру, только что триумфатором вернувшемуся в ликующий Берлин из покоренного Парижа. «Нахожусь под глубоким впечатлением от военной победы над Францией. Шлю самые наилучшие пожелания Вам и германским вооруженным силам, окончательной победы с Божьей милостью. (…) Во всех германских сердцах звучит гимн победителей, солдат великого короля: «Возблагодарим Господа». Вильгельм, император и король»

Вскоре пришел ответ Гитлера: «Его Величеству Императору Вильгельму, Дорн, Голландия. Я благодарю Ваше Величество, за поздравления в связи с капитуляцией Франции перед Германским вермахтом и в частности направленные мне добрые пожелания. Я надеюсь, что эта победа вскоре укрепится миром, который увенчает полный успех Германского рейха и германской нации. Адольф Гитлер».

11 ноября 1918 года в Комьпенском лесу, в вагоне поезда, маршал Фош примет капитуляцию Германии. Торжествующие союзники соберутся в Версале и там, словно хищники, начнут рвать еще теплое тело погибшей страны. Ей будет запрещено иметь свою армию, свой флот, свою авиацию, германский народ будет обязан платить огромные контрибуции победителям, от Германии отчленят ее города и территории. Вместо мощных империй в Европе возникнет ряд государственных новообразований: Эстония, Латвия, Литва, Чехословакия, Польша, Финляндия. Территории этих государственных новообразований станут полигонами всевозможных разведок мира, усилия которых направлены главным образом против России. С самого своего образования они начнут вести против неё войну. В Польше бывший политический террорист и новый маршал независимой республики Юзеф Пилсудский, воспользовавшись слабостью Советской России, находившейся в огне братоубийственной войны, двинет свои войска на завоевание исконных русских земель и зальёт их кровью. Из 30 тысяч пленных красноармейцев в СССР не вернётся ни один, все они будут замучены в польском плену.

Бывший кавалергард Его Величества, затем генерал Карл фон Маннергейм, станет главнокомандующим войсками независимой Финляндии. Он будет разрабатывать планы захвата Ленинграда и покорения Карелии, и лишь кровавая Зимняя кампания Красной Армии не даст ему сделать это.

На Германию возложат всю ответственность за развязывание войны и германскому народу будет уготована участь вечно виноватых полу-рабов. Еще в ходе войны западные союзники создали миф германских ужасов. После своей победы они продолжали культивировать эти ужасы, обвиняя немцев в чудовищных преступлениях. Так возникнут мифы о мыле из человеческого жира, о переработке трупов солдат на стеарин и корм для свиней, об истязаниях католического духовенства и прочих ужасах. Позднее создатели этих мифов сами признают их лживость, но цель уже будет достигнута.

В этом дележе и расправе не будет принимать участие главный победитель - Россия, она в это время будет лежать в развалинах. В ней будет полыхать пожар Гражданской войны. За несколько месяцев до этого её Царь и Его Семья будут злодейски убиты в подвале Ипатьевского дома безвестными исполнителями чужой воли. А в далеком Царицыне мало кому известный большевистский комиссар будет руководить бывшими царскими генералами в отражении наступления их бывшего боевого товарища генерала Краснова. Тогда никто не знал, что этот комиссар станет через 20 лет полновластным хозяином России, а маленький Царицын будет превращён им в индустриальный гигант, назовётся его именем и станет олицетворением русской славы. Имя этого человека станет известно всему миру - Генералиссимус Сталин.

Осенью 1918 года в Германию будут возвращаться раненые. Среди них будет человек с обожжёнными от английских газов глазами. Он будет гореть ненавистью к «ноябрьским предателям», которые нажили на крови и поте его товарищей политический капитал. Он поклянется отомстить им. Он встретит, подобно миллионам германских ветеранов, как личное оскорбление позорный Версальский мир, по которому Германия была сведена на уровень сырьевого придатка, и поклянется бороться за его отмену. «Я долго колебался в жизни, - скажет он позднее, - заняться политикой или стать архитектором? Теперь колебания кончились». Через 15 лет этот человек станет хозяином Германии, восстановит ее армию, экономику и флот и двинет их на кровавый реванш. Этого человека звали Адольф Гитлер. На должность канцлера его назначит рейхспрезидент Гинденбург, тот самый, что в 1918 году убеждал кайзера отречься от престола, в 1933 он будет передавать Германию одному из его солдат. Этот солдат заставит французов в том же самом вагоне, в том же самом лесу подписать унизительную капитуляцию, заставит англичан с ужасом ждать налетов его пикирующих бомбардировщиков на Лондон, танками раздавит Польшу. 22 июня 1941 года Гитлер перехватит эстафету нового «Натиска на Восток». Но там, на Востоке, в России, несмотря на все свои головокружительные успехи, завоеватель столкнется все с тем же могучим, суровым русским духом, который в ту страшную годину воплотится в суровом и могучем человеке со стальным именем. И русский народ сокрушит непобедимого доселе завоевателя, и равным станет неравный спор, и войдут русские витязи в поверженный Берлин, а Восточная Пруссия ляжет к ногам победителей. Это будет через 25 лет после гибели России.

А они, русские солдатики, которые покрыли своими костьми землю Польши, Буковины, Галиции, Пруссии, Прибалтики, Кавказа, Персии, Месопотамии, Румынии, что же достанется им?

«В Париже на площади Этуаль, где правильной звездой сходятся двенадцать широких красивых улиц, стоит триумфальная Арка. Под ее высокими сводами покоится в могиле «Неизвестный французский солдат». На могилу возлагаются венки. Зеленой пестрой, громадной клумбой цветов и листьев высятся они среди немолчного шума и грохота двенадцати улиц.

И вижу я пустынное небо между Тлусте и Залещиками, и справа стоит низкий, почти равноплечный косой крест, сделанный из двух дубовых жердей. На их скрещении кора снята и плохо застругана. Там химическим карандашом написано...Дожди и снега смыли почти все написанное и видно только: «Казак 10-го Донского казачьего генерала Луковина полка 4-й сотни...За Веру, Царя и Отечество живот свой положивший...марта 1915 года...» Я его знал. Это мой казак...В первые бои под Залещиками он был убит...Теперь там, вероятно, и могилы не осталось, как не осталось там ни Веры, ни Царя, ни Отечества... Пустое там место. Там Польская республика, и что ей за дело до русского бравого станичника, живот свой положившего? Обвалился крест, упали жерди в придорожную канаву и на могиле бурно разросся бурьян. Синий василек, белая ромашка, да алые маки - выросли из тела этого неизвестного солдата. И тихо склоняются над ним невидимые знамена великой России».

Этими словами генерала Петра Николаевича Краснова, фронтовика и Георгиевского кавалера Германской войны, создается образ России, России выигравшей и России проигравшей, России жертвенной и России преданной. России воскресающей верою в Поправшего смертию смерть.

Газета "Голос совести"