Что-то умопомрачительное творится с природой. Америку сразили смертоносные морозы, в Великобритании из-за ливней и ураганов обезумела Темза. Зато в Москве расцвели подснежники, а в Питере взошли пионы и нарциссы. Что же все-таки происходит – похолодание или потепление? И близок ли климатический апокалипсис? Об этом мы подробно расспросили члена-корреспондента Академии наук, профессора, заведующего лабораторией теории климата Института физики атмосферы РАН Игоря Мохова.

«Двадцать назад климат, в котором мы живем, казался невероятным»

- Игорь Иванович, прошедший 2013 год отметился на европейском континенте несколькими климатическими феноменами. В Центральной Европе весной были сильнейшие наводнения, а летом - рекордная жара. Сейчас в Британии ливни вызвали большие наводнения. Такие аномалии - частое явление на нашей планете? Или это тревожные сигналы о каких-то необратимых изменениях?

- Те тенденции, которые вы обозначили, были прогнозируемы. В течение последних десятилетий происходит глобальное потепление - в среднем на 0,2 градуса за десятилетие (правда, в последние годы обсуждается его замедление). Россия относится к северным странам, где потепление идет еще большими темпами, более резко и сильно, чем на Земле в целом. У нас это происходит примерно в 2,5, а то и в 4 раза быстрее. Если глобальное потепление за последнее столетие оценивается в 0,75 градуса, то в некоторых регионах России, в высоких и средних широтах, потепление шло с темпом до 0,8 градуса за десятилетие. То есть в перерасчете на сто лет - до 8 градусов. Это очень большие темпы, и это отличает нас от остальной Европы, где много более южных районов.

Хотя и в Европе идет потепление - на это указывают те стихийные явления, ураганы, которые вы упомянули. При потеплении более теплая атмосфера может содержать в себе больше влаги и единовременно выпадает большее количество осадков. Модельные оценки показывают, что в Северной Атлантике число аномальных ураганов при потеплении должно возрастать.

Игорь Мохов

- Если говорить об ураганах, то в 2005 году разбушевалась знаменитая «Катрина», разрушавшая Новый Орлеан, в 2012 году «Сэнди» проутюжил гигантскую территорию от Карибского бассейна до Канады. В эти новогодние каникулы юго-восток Штатов накрыла небывалая снежная буря с 20-летними температурными рекордами. Тут же добавлю: в 2011 году разразилась сильнейшая за последние 200 лет засуха в Китае, а в 2012 году - сильнейшая за полвека в Америке. С другой стороны, прямо перед Новым годом небывалые морозы ударили в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Все это - совпадения в разных частях света или эти явления, вместе с европейскими, несмотря на их разнообразие и даже противоположность, составляют одну картину?

- Конечно, одну, ведь Земля - единый организм. Причем, занимаясь климатом с 1975 года, должен сказать, что лет 20 назад тот климат, в котором мы сейчас живем, казался невероятным. Например, нынешняя скорость деградации морских льдов в Арктике происходит быстрее, чем прогнозировалось. Там идут очень быстрые и серьезные изменения. Если такая тенденция продолжится, то во второй половине XXI века мы увидим в Арктике только сезонный лед. Как показывают сегодняшние, более совершенные модели, в сентябре арктический лед может исчезать.

Откуда берется, как вы говорите, противоположность явлений? Дело в том, что, помимо средних за столетие тенденций, есть еще и циклы изменчивости климатической системы - на несколько десятков лет. Так вот, если в середине 70-х мы находились на минимуме 60-летней волны, то сейчас, по всей видимости, прошли ее гребень. То есть если наложить на среднюю за столетие тенденцию эту волну, то выяснится, что в последние десятилетия потепление проходило более быстро, чем в среднем за сто лет. Но сейчас, из-за того что мы сваливаемся с гребня волны, потепление может резко затормозиться и снизиться, вплоть до локальных похолоданий.

Кроме того, на межгодовую изменчивость большое влияние оказывают такие явления на поверхности океана, как Эль-Ниньо (по-испански – «мальчик») и Ла-Нинья («девочка»). Эти проявления аномально высокой и, соответственно, аномально низкой температуры в экваториальных, тропических широтах Тихого океана - квазипериодичны, они могут сменять друг друга через 2-8 лет. Казалось бы, где экватор, а где Россия. Но пожары 2010 года на европейской территории России попали на год Эль-Ниньо (я, кстати, предполагал засухи и пожары еще зимой 2009 года). Дело в том, что Эль-Ниньо и Ла-Нинья определяют температурный режим для всей планеты, в том числе и для наших регионов. По статистике наблюдений в последние 120 лет аномалии температуры, осадков и засух в российских средних широтах в весенне-летние месяцы связаны с процессом формирования Эль-Ниньо - это происходит в районе Рождества и Нового года. Наиболее опасны для нас периоды, когда мы входим в год господствования Эль-Ниньо, а выходим в год Ла-Нинья. Тогда вероятность прогнозов положительной температурной аномалии в 8 раз превышает вероятность прогнозов отрицательной аномалии. Как раз такой сценарий реализовался в 2010 году.

- Тихоокеанские «приливы» и «отливы» высоких температур одинаково сказываются в разных регионах?

- Как раз нет. Жарким лето 2010 года было только в европейской части нашей страны. В Западной Сибири было холодно, а Восточную Европу и Азию, Пакистан, например, заливало, там стояла холодная и дождливая погода: действовали антициклоны, которые в тот раз блокировали обычный перенос воздуха с Атлантики на восток. Возьмем 2013 год, наводнение на Амуре. Это родственное явление: над западной частью Тихого океана, в районе Охотского моря, произошло блокирование переноса воздуха и циклоны пошли через бассейн Амура, Амурскую область затапливало. Здесь надо отметить, что 2013 год был нейтральным: ни Эль-Ниньо, ни Ла-Нинья не было. Формированию наводнения дополнительно способствовало то, что в этой части страны потепление идет более медленными темпами и зимы там более холодные и снежные.

"В России потепление идет с темпом 8 градусов на сто лет, это очень много"

- Циклы Эль-Ниньо и Ла-Нинья - это нечто незыблемое или они тоже меняются, как и все на нашей планете?

- Лет десять назад мы опубликовали работу на эту тему, проанализировав события за последние сто лет, даже больше. В этой работе мы пришли к выводу, что происходит учащение этих циклов, причем с ростом амплитуды. Модельные оценки показывают, что это может продолжиться вместе с потеплением, другими словами, эффекты этих циклов могут участиться и усилиться. Например, в годы Эль-Ниньо количество тайфунов, то есть тихоокеанских тропических циклонов, в наших средних широтах минимально. Однако в последнее время мы наблюдаем учащение проникновения эффектов от тихоокеанских циклонов на наш Дальний Восток.

Кстати, многие природные явления на азиатской территории России не коррелированы с тем, что происходит в европейской части. На западе страны - засухи, на востоке - осадки. И это хорошо, это значит, что риск засух одновременно и там, и там - минимален, хотя иногда и такое случается. Но есть и общее: рост аномалий, с теми же циклонами и их блокированием, прогнозируется как в Северной Атлантике, так и на западе Тихого океана. И зимой тоже. Казалось бы, похолодания, которые мы видели зимой в последние годы, противоречат глобальному потеплению. Нет. В конце прошлого тысячелетия (смеется - авт.) мы с нашими американскими коллегами опубликовали модельные оценки, что с увеличением в атмосфере концентрации СО2 отрицательные температурные аномалии могут возрастать.

«Значимой деградации Гольфстрима не ожидается»

- Игорь Иванович, а каковы причины кардинальных климатических изменений, о которых вы рассказали? Одни эксперты полагают, что в их основе - повышенная солнечная активность; другие - что человеческая деятельность, порождающая «парниковый эффект», то есть скопление газов в атмосфере. Третьи указывают на катастрофическое загрязнение нефтью Мексиканского залива, сиречь Гольфстрима, в 2010 году. Якобы после этого Гольфстрим, этот глобальный климатический конвейер, несущий теплые воды с юга Атлантики на север, постепенно останавливается…

- Проанализировав эмпирические данные наблюдений более чем за сто лет, а также модельные оценки, мы установили, что без антропогенного фактора и, прежде всего, парниковых газов, концентрации СО2, объяснить происходящее потепление не получается. Роль солнечной активности значима, но не определяюща. Ее вклад - около 0,2 градуса. Вулканы тоже влияют, особенно это заметно в течение года-двух после извержений: глобально температура может измениться на полградуса. И Гольфстрим, эта одна из ветвей глобального конвейера, играет свою роль. Влияют и «волны», и циклы, о которых мы только что говорили. На отрезке времени в границе трех десятилетий вклад этих циклов существенен, до половины эффекта, но в масштабах столетия их значимость уменьшается, положительные и отрицательные фазы цикла усредняются. А на первый план выходит антропогенный фактор, деятельность человечества.

"Во второй половине XXI века мы увидим в Арктике только сезонный лед, в сентябре он может исчезать"

- И все-таки отдельно о Гольфстриме. В ушедшем году звучали алармистские оценки, что Гольфстрим исчезает и, значит, Европа утратит свой мягкий, теплый климат. Это действительно так?

- Нет, нет. Все ведущие модели, а их в мире два-три десятка, не указывают на то, что в ХХI веке может случиться существенное изменение Гольфстрима. Не далее как в сентябре был опубликован доклад Межправительственной группы экспертов по изменению климата, куда я вхожу как один из ведущих авторов. Доклад - это квинтэссенция оценок, прогнозов экспертов из разных стран, в том числе и по вопросу Гольфстрима. Так вот, согласно докладу, значимой деградации Гольфстрима не ожидается. Это возможно потенциально, но не при тех изменениях, которые ожидаются в этом столетии. И разлив нефти сказался тоже несущественно.

- А землетрясения? В 2004 году цунами, вызванное землетрясением в Индийском океане, унесло жизни почти 300 тыс. человек. В 2010 году на Гаити погибли более 220 тыс. человек. В 2011 году сильнейшее за всю историю Японии землетрясение погубило 16 тысяч душ и разрушило АЭС «Фукусима». С нашей Землей происходит что-то страшное?

- Я не видел в оценках ученых выводов о тенденции к учащению землетрясений. Правда, это не мой вопрос, феномен землетрясений не входит в климатическую систему.

«К концу века Мировой океан может подняться на полметра»

- Ведущий климатолог НАСА Джеймс Хансен…

- Я его лично знаю, участвовал в нескольких семинарах, где он выступал.

- Да вы что! Так вот, Хансен утверждает, что за 130 лет наблюдений сейчас самая высокая температура атмосферы. Еще одна новость: льды Арктики достигли наименьших размеров за последние 40 лет. О причинах мы поговорили. А каковы последствия?

- Это зависит от поведения человечества - будет ли оно вести себя координировано, насколько оно сократит объемы выброса парниковых газов. В зависимости от этого последствия будут более жесткими или менее жесткими. Пока достаточно сказать, что США и Китай, два крупнейших загрязнителя на планете, Киотский протокол о сокращении выбросов не подписали.

Если же рассуждать в рамках текущих тенденций, то для России есть и плюсы, и минусы. Откроется Северный морской путь. По оценкам нашего Института с использованием лучших мировых моделей, описывающих режим льдов, при умеренном антропогенном воздействии к концу ХХI века Северный морской путь как транспортный коридор из Европы в Юго-Восточную Азию может стать экономически более выгодным, чем путь через Суэц, даже зимой (трасса через Суэцкий канал длиннее СМП на 4,5 тыс. км - авт.). Это плюс и для работы на шельфе.

Но есть и минусы. Уходит лед - увеличивается морское волнение, растет волна, айсберговый эффект. Это обостряет риски в работе на шельфе и для Севморпути. Далее, две трети России, территория за Уралом, покрыты вечной мерзлотой. Дома, стоящие на сваях, газопроводы, железная дорога - для всей инфраструктуры таяние вечной мерзлоты представляет большую опасность. Кроме того, в Западной Сибири сплошные болота. И при таянии вечной мерзлоты откроется колоссальная эмиссия метана, который по своему радиационному воздействию в 20 раз сильнее, чем СО2, в пересчете на молекулу.

Правда, здесь есть неопределенность: как я уже сказал, глобальное потепление ведет к увеличению осадков, а пока в зимнее время температуры у нас достаточно низкие, снежные запасы в северных и северо-восточных районах могут расти, и это может оказывать изолирующее влияние на вечную мерзлоту. То есть обратные связи могут стабилизировать климатическую систему.

"При таянии вечной мерзлоты в Западной Сибири откроется колоссальная эмиссия метана, который по радиационному воздействию в 20 раз сильнее углекислоты"

- Стоит ли, исходя из того, что вы сказали, интенсифицировать человеческую деятельность в Арктике? Я встречал призывы экологов «не лезть в Арктику», так как человечество не способно предугадать последствия.

- Остановить проникновение человека в Арктику уже нереально: арктические государства вовсю делят Север. Мы можем принять какие-то решения у себя, в России, но они ничего не дадут, важно принимать консолидированные решения. Но до них ли, когда в дело вступают бизнес-интересы?

Это видно по тому же Киотскому протоколу. Его лоббирует Европа, которая имеет в промышленности экологически эффективные технологии. А Китай говорит: вы развились - дайте и нам развиваться, дайте и нам выйти на ваш уровень. И потом, смотря как считать - на душу населения или интегрально по стране? Одно дело северная страна, как Россия или Канада, где приходится вырабатывать и использовать дополнительную энергию на обогрев, другое дело - южные страны. Или леса, «легкие планеты»: у нас их много - надо ли их учитывать при подсчете выбросов? А ведь есть молодые и старые леса, и их эффективность в поглощении СО2 различна.

Очень сложно все учесть и удовлетворить порой противоположные интересы. Скажем, к концу ХХI века Мировой океан может подняться на полметра, плюс-минус в зависимости от региона. Для сравнения: в 20-м веке уровень моря поднялся на 15-20 см, а в последние десятилетия - более чем на 30 см. И островные государства уже, можно сказать, вопят о смертельной для них опасности повышения уровня моря. А вот технологически развитые страны, как Голландия, считают, что справятся с этой опасностью. Для России с ее территориями это вообще никакая не смертельная опасность.

- Французский климатолог Жан Жузель, участник той самой Межправительственной экспертной группы, в интервью нашему изданию нарисовал апокалиптическую картину: точка невозврата будет пройдена уже в 2020 году, далее - наводнения, засухи, голод, эпидемии, экологические войны, гибель миллионов и великое переселение оставшихся в живых... Вы разделяете тревоги Жузеля?

- Я знаю его, но не склонен драматизировать, а то в нужный момент могут и не поверить (смеется - авт.). С точкой невозврата очень большие неопределенности. Гренландия тает, и если она растает, то уровень Мирового океана может подняться на метры, а если стает Антарктида, то на десятки метров. Но это перспектива столетий и даже тысячелетия, но никак не ближайших лет. Более того, эффект роста осадков при умеренном потеплении, наоборот, может укрепить антарктический щит. С другой стороны, ожидается, что при потеплении усилятся муссоны. А «под» муссонами живет огромное число людей - это Китай и Индия. И каковы могут быть последствия, мы увидели в прошлом году по ситуации на Дальнем Востоке: муссонной активности подвержен бассейн Амура. Ученые эти сложные, непрямолинейные механизмы понимают. Алармизм - это прием политиков: одни «толкают» свои нефть и газ, другие - свои высокие технологии.

"За пять лет количество опасных гидрометеорологических явлений в Россиии более чем удвоилось"

- А насколько человечество в лице его передовой части, ученых, вообще способно понимать сложнейший механизм природы и предугадывать его поведение?

- Это возможно - корректно оценивать глобальные тенденции. В середине 70-х годов было предсказано многое, что сейчас происходит на планете. Другое дело, что возникают какие-то региональные или сезонные особенности, которые модели могут еще не ухватывать. Но в целом понимание в последние десятилетия существенно выросло и модели развиваются очень быстрыми темпами, прогресс грандиозный.

- Тогда вопрос про «рубашку, которая ближе к телу»: что ждет конкретно Россию? Складывается впечатление, что, живя в окружении эпицентров стихийных бедствий, наша страна остается наиболее комфортным, безопасным местом…

- Отвечу цифрами. В последние десятилетия в России быстрыми темпами растет количество опасных гидрометеорологических явлений. Только за последние пять лет, по сравнению с последним пятилетием ХХ века, число таких явлений, в том числе со значительными социально-экономическими последствиями, более чем удвоилось. Тут и наводнения, и засухи, и пожары, и экстремальные ветры, и заморозки. Более того, модели показывают, что при потеплении вероятность осадков, их интенсивность должны возрастать, особенно в зимние месяцы и в северо-восточных регионах России. А в летние месяцы в средних широтах, от западных границ до Байкала, наоборот, доминирует эффект осушения, кроме Дальнего Востока, где проявляется муссонный эффект, влияние Тихого океана.

- Вопрос ребром: грозит ли нам в будущем нашествие толп голодных и больных мигрантов из более экологически неблагополучных регионов?

- У нас все хорошо с водными ресурсами. А одна из основных проблем будущего в XXI веке - это проблема воды: вода - это жизнь, ее недостаток - смерть. Поэтому еще в 70-х годах в Советском Союзе планировалась переброска сибирских рек для спасения мельчавшего Каспия. Однако из-за климатических изменений уровень Каспия начал расти и эти планы были отложены. Но теперь проекты больших водопроводов снова становятся актуальными: вода будет такой же дорогой, как сегодня нефть. И если Россия не уловит этот момент, ее азиатская территория, так богатая водой и другими природными и климатическими ресурсами, станет предметом пристального внимания наших соседей, это, конечно, очень лакомый кусок. А при усилении сегодняшних природных тенденций напряжение будет только возрастать. Мы ведь раскинулись от Арктики до субтропиков - климат на любой вкус. Даже в пределах одного Сочи - тебе и плавательный сезон, и горнолыжный, сочетание уникальное. Наше отношение к этому богатству должно приобрести стратегический характер - в эксплуатации, в планировании. Пока это не так, даже тактической мудрости не хватает, мы остановились на добыче и продаже углеводородов.