Печальные мысли

Рейтинг:   / 0

Подробности

Категория: Слово пастыря

Создано 31.07.2007 22:34

Опубликовано 31.07.2007 22:22

Просмотров: 3448

Статья Романа Вершилло "О мнениях игумена Петра (Мещеринова)" посвящена анализу неприятного явления наших дней – проникновения массовой культуры в Церковь.

Автор точно квалифицирует "богословие без комплексов" современных модернистов как солипсизм в Церкви.

Что такое массовая культура? Это мировоззрение, не подчиненное никакой системе нравственных координат, беззаботно совмещающее несовместимые вещи и настаивающее на этом соединении.

Примеры окружают нас со всех сторон. Рок-певец проповедует Православие, не порывая с роком. Бандит жертвует на храм, не оставляя криминальный бизнес. Дальнобойщик пользуется как куском мяса девушкой-проституткой и заходит в храм поставить свечку за свою дочь. Люди носят на груди Крест и знаки зодиака. Люди ездят в паломничества и продолжают жить в блудном сожительстве. Люди регулярно ходят в храм и продолжают ценить "творчество" Пугачевой и Газманова.

"Открой храм, хочу свечи поставить. Я не к тебе пришел, а к Богу!", - заявляет настоятелю храма хорошо одетое пьяное мурло.

Не действует авторитет Заповеди. Человек не вспоминает и не ищет подчинения Тому, Кто сказал: "Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди". "У меня, – говорит он, – свой Бог. Он у меня в душе. Он у всех – один. Он всех прощает".

Таковы догматы "нулевой религии", примитивной веры жертв того "вторичного упрощения", о котором писал в свое время Константин Леонтьев. И ее адепты весьма агрессивны в их отстаивании.

И вот массовая культура – культура совмещения того, что несовместимо в принципе - начинает окружать нас в Церкви. И в Церковь пришел индивидуум, для которого съедобно все, что ему лично по вкусу. "Я так вижу. Я так верю. Это мне открыто". Он не стесняется соблазнять ближних и пасомых тем, что ему "открыто".

"Народ Божий – это не те, кто имеет Библию; строго говоря, народ Божий – это те, которые могли бы ее написать и провозгласить", - провозгласил, например, митрополит Антоний Блюм в своих беседах о Праздниках, получивших широкое распространение в России в 90-е годы. И провозгласил, "строго говоря", ложь. Библия, являясь Откровением Божественным, написана Духом Божиим. Никакого народа, "способного ее написать", не было и не будет.

"Евхаристия – источник богословия", - утверждал протопресвитер Александр Шмеман. И противопоставлял свое модернистское богословие - Богословию догматическому.

"Задача богословия – нести свидетельство об этой истине, и этой задаче нет конца. Каждый богослов увидит и отразит ее лишь частично… и все призвания в конечном итоге вносят вклад в созидание соборного богословия Церкви". Нет. Каждый богослов, каждый христианин, если только видит Истину – видит Ее всю, ибо Христос неразделен. "Вклад в созидание соборного богословия Церкви" внести невозможно, так как оно давно и навсегда создано. Церковь только утверждает истину, но не создает ее.

И так далее…

Если судить по недавно изданным "Дневникам" прот. А. Шмемана, то к концу жизни этот видный русский модернист совсем запутался. "Православию чуждо поклонение перед Святыми Дарами". "Христа убила и Христа убивает религия". "Я люблю Православие, и я не люблю Православную Церковь". "Христианство двусмысленно по определению"!

В лице протопресвитера Александра Шмемана и митрополита Антония Сурожского мы видим, таким образом, предшественников игумена Петра Мещеринова по беспорядку и смешению понятий, поставленным на место отвергнутого ими порядка: авторитета Святых, догматического сознания.

В наступившем на наших глазах новом времени осуществились все чаяния русского модернизма ХХ века. Почти не стало ненавистного "храмового благочестия"; забыт Катехизис и подвергнут обструкции "юридизм"; взамен "слушанию обедни" без Причащения пришла практика частого Причастия без говенья, без святости жизни…

Дьякон Андрей Кураев выступает за "нравственную" магию Гарри Поттера.

Издательство "Православная книга" рассылает по православным храмам оккультно-гностическую литературу, например: "Мои посмертные приключения" Ю. Вознесенской, как "духовные истины, хранимые Православной Церковью".

Подобных примеров несть числа.

И вот закономерное следствие:

"Возникает новый человек, чьи убеждения более не могут быть проверены ни Писанием, ни Преданием. Диалог с ним невозможен, поскольку любой спор превращается в спор об убеждениях о. Петра, а точнее - лично о нем самом.

Для религиозных воззрений нового реформатора характерно сомнение в существовании реального мира явлений. О. Петр полагает, что вырвался из мира истории в мир виртуальной свободы. Неопределенность и необязательность вносится им внутрь собственного "Я", которое отныне окружают повсюду лишь мнимости и личины, формы без содержания и содержание без формы... Это буквально киберпанк под видом Православия".

Сегодня такой киберпанк везде.

Вот он приходит в храм из своего офиса, вот стоит на службе. В его уме мифы массовой культуры переплетаются с реальностью. В разговоре с настоящим, не ряженым и не вымышленным священником он отстаивает "теорию" о том, что Петр Первый был немецким шпионом, что Иван Грозный не убивал своего сына… О том, что Орда – это и есть Русь. О том, что существуют три луны, а Куликовскую битву выдумали масоны.

Ослабленное прививкой виртуальной свободы (свободы от Отцов и Догматов), церковное сознание не смогло вовремя дать отпор полному адогматизму, наступившему не только в богословии, но и во всем, кроме собственного бизнеса новообращенных. Здесь новые русские придерживаются жестких правил и дефиниций. Евро не принимают они за доллар и Центробанк не путают с Альфа-банком, знают, чем акции Норникеля принципиально отличаются от акций Юкоса.

Опровергая бред, священник допустит ошибку, если будет апеллировать к Преданию Церкви, в авторитету исторической науки. К Полному собранию русских летописей, к Четьим – Минеям Димитрия Ростовского, к Карамзину, Пушкину, Ключевскому, Зимину. Но он поступит правильно, если спросит бредослова: верит ли тот в существование его двойника на Луне?

Отвечающий: "А почему бы и нет?" – не достоин дальнейшей беседы.

Ибо за каждое праздное слово даст ответ человек в день суда.

То же и с игуменами – обличителями.

 "Я знаю Святого Духа. Он всегда пребывает во мне".

 Если бы эти слова произнес кто угодно, кроме священника, любой воспитанный Церковью православный знал бы: перед ним прельщенный. Но когда их говорит руководитель Миссионерского молодежного центра при Свято-Даниловом монастыре, то в голову приходят гораздо более печальные мысли.

Протоиерей Владимир Переслегин