Толерантная империя
/ 0
- Подробности
- Создано 17.01.2014 18:39
- Опубликовано 17.01.2014 18:39
- Просмотров: 1827
Когда некоторые академики берутся переворачивать русскую историю, она всегда поворачивается "не так". Чтобы пояснить это интересное явление на примере, приведем два интересных высказывания двух интересных людей и раскроем реальный контекст событий, о которых взялись судить люди, которым НЕ НАДО судить о русской истории.
Рамзан Ахматович: "Чеченцы всегда с уважением относились к настоящим воинам, офицерам российской армии, но военные преступники бывают на каждой войне. Были они на Кавказской, были во время совсем недавних событий в Чечне. Это обязан, как депутат, осознавать А. Журавлев. Обязан понимать, что русский воин, советский солдат, российский военнослужащий, мужественно защитившие свое Отечество, и те, кто проливал кровь женщин и детей, насиловал и истязал школьницу, не могут иметь ничего общего друг с другом".
Это изречение Рамзана Ахматовича выглядит лавированием между рифами патриотизма и русофобии, однако если понимать, в каком контексте идет речь, сие высказывание видится явно антирусским. По мнению академика, это русские солдаты и офицеры во время Кавказской войны являлись военными преступниками. Речь ведь идет о конвоирах плененных чеченских женщин, погибших от рук этих женщин в 1819 году, после штурма аула Дади-Юрт.
Гейдар Джемаль, председатель Исламского комитета России: "Генерал Ермолов, который являлся, бесспорно, расистом и империалистом, по стандартам XX века – это военный преступник. И, конечно же в современных условиях, если бы такой генерал проявился, его бы, наверняка, ждала участь военных преступников на Балканах".
Поскольку обвинения Алексея Петровича и в целом русских воинов в военных преступлениях весьма популярны среди многонациональных жителей Евразийской империи, разберем вопрос подробнее.
Российская империя была сословной монархией, идеологически опиравшейся на космополитическую христианскую религию и космополитическую же концепцию "Москва - Третий Рим". В этом плане Российская Империя не отличалась от иных христианских империй, провозглашая свою вселенскую миссию: хранение мира от зла.
По мере роста Россия включала в свой состав нерусские народы, готовые под руководством русских бороться против мирового зла, и знать этих нерусских народов включалась в состав русского дворянства на равных правах с русскими.
Пришло время, и Россия, многонациональная империя добра и света пришла сеять добро на Кавказ. Главной ее целью было облагодетельствование кавказских народов, включение их в мировую историческую борьбу на стороне Света и Правды; в этом заключалась и миссия Ермолова.
Не каждый чеченец сознавал, что за благодать несет ему русское владычество, и Алексей Петрович это понимал. Вместо гордого мирного влияния он смиренно приспособился к чеченскому характеру и стал вести дела соответствующе горным обычаям.
Он повел жесткую и справедливую политику: вырубались широкие просеки для того, чтобы горцы не могли заблудиться в дремучих лесах: вайнахи, не желавшие принять благодатной русской власти и не желавшие учиться добру от посланника Белого Царя, милостиво и смиренно направлялись по приказу Ермолова к более хорошему учителю - Аллаху. Необходимость уничтожать разбойников, в таком множестве выделившихся из чеченского народа опечалила Ермолова, не отвратила его от народа, нуждавшегося в облагодетельствовании империей Добра. "Снисхождение в глазах азиата — знак слабости, и я прямо из человеколюбия бываю строг неумолимо" - говорил Алексей Петрович, "Одна казнь сохранит сотни русских от гибели и тысячи мусульман от измены".
Генерал хорошо понимал, что смирение - это величайшая добродетель, и старательно пытался привить эту добродетель чеченцам: "Лучше от Терека до Сунжи оставлю выжженные, пустынные степи, нежели в тылу российских укреплений потерплю грабежи и разбои. Выбирайте любое - покорность или истребление ужасное". Это высказывание свидетельствует о человеколюбии Алексея Петровича и его стремлении обеспечить мир на Кавказе, а также об отеческой заботе о горных племенах, не доросших еще до принятия даров русского правительства.
Генерал с "обликом рассерженного льва" стремился создать пророссийское сообщество горских аристократов. Он проявлял чудеса милосердия: изменивших России горских аристократов он освобождал от непосильной для них ноши собственности и передавал их владения лояльным России аристократам.
Говоря о милосердии Ермолова, важно рассказать об одном важном факте. В 1819 году в разрушенном чеченском ауле Дади-Юрт русские солдаты нашил подле убитой чеченцами женщины ее трехлетнего сна. Генерал Ермолов приказал спасти умирающего ребенка любой ценой. Ребенок выжил, и двоюродный брат Алексея Петровича Петр Николаевич Ермолов взял на себя заботу о мальчике. В 17 лет мальчик поступил в Петербургскую академию художеств, получил аттестат, право почётного потомственного гражданина и звание свободного художника. Он стал талантливым художником, дружил с Михаилом Лермонтовым. Когда Петр Захаров (такое имя дали мальчику) женился, шафером на их свадьбе был Алексей Петрович Ермолов.
Художник не забывал своего происхождения и подписывал свои работы фамилией "Захаров-Чеченец".
Этот факт говорит как о том, что Ермолов стремился включать чеченцев в русскую цивилизацию, так и о том, что личное соприкосновение чеченцев с Алексеем Петровичем носило добрый, светлый характер.
Думаю, уважаемый читатель заметил, что число "1819" и слово "Дади-юрт" здесь повторяются. Русские по приказу генерала Ермолова спасли сына убитой чеченцами же чеченской женщины, а выжившие в ТОМ САМОМ бою чеченки убили своих конвоиров.
Объективно влияние Ермолова на развитие чеченского народа заключалось в следующем.
А. Вайнахи из сотен разрозненных тейпов стали превращаться в сплоченный народ.
Жёсткая политика Ермолова катализировала процесс разложения родоплеменных обществ на Кавказе и способствовала формированию новой горской аристократии, религиозной и воинственной, способной вести свои народы на подвиг. Был создан фундамент для реального единства чеченцев.
Б. Исламизация чеченцев. В начале 19 века ислам среди чеченцев еще не был доминирующей религией, их верования были смесью язычества (в т.ч. поклонения волку как тотемному животному), рудиментов христианства и некоторых элементов исламского вероучения. Приход России на Кавказ, и в частности жесткая политика Ермолова, привела к пресечению нападений горцев на горные коммуникации, поставив вайнахов перед необходимостью более масштабных, чем разбойничьи, боевых действий. Для этого была необходима новая идеология борьбы, и ей стал мюридизм.
Мюридизм был не только сплачивающим горцев концептом, он решающе повлиял на заверение исламизации чеченцев.
Поэтому насколько чеченец мусульманин, настолько он должен уважать Алексея Петровича.
Также генерал Ермолов ввел институт заложников: исконные кавказские методы борьбы оказались хорошим средством приобщения горских аристократов к русской культуре. Впоследствии институт заложничества развился в службу юных представителей знатных кавказских родов в Конвое Его Величества.
Итак, мы убедились: некоторым людям, пусть даже и академикам, НЕ НАДО судить о русской истории. Русская история сама кого хочешь осудит и пояснит, кто прав.
И в рамках этого общего вывода позволим себе сказать о значении деятельности генерала Ермолова для судьбы вайнахов. Алексей Петрович Ермолов помогал чеченцам стать культурнее и нравственнее, стать верными сыновьями Российской империи. Если бы не генерал "с обликом рассерженного льва", чеченцы и сегодня оставались бы полудикими бандитами, весь интерес которых замыкается на арабских скакунах и золотом оружии.