19 ноября – черный день календаря: Россия в ВТО

Рейтинг:   / 0

Подробности

Создано 18.11.2006 18:09

Опубликовано 18.11.2006 18:01

Просмотров: 1689

США и Россия договорились подписать протокол о вступлении России в ВТО в ходе саммита стран-членов АСТЭС, который пройдет на будущей неделе в Ханое. Об этом было объявлено после встречи президентов Владимира Путина и Джорджа Буша, состоявшейся по инициативе американской стороны 15 ноября в московском аэропорту Внуково. А уже 19 ноября Путин и Буш встретятся в Ханое вторично. После этого, как утверждают российские переговорщики, глава Минэкономразвития Герман Греф и торговый представитель США Сьюзен Шваб и поставят свои подписи под американо-российским протоколом.

Поскольку США остались последней страной, с которой Россия еще не согласовала условия своего присоединения к ВТО на двусторонней основе, встреча в Ханое может окончательно решить этот вопрос, и 19 ноября, таким образом, войдет в нашу историю как черный день календаря.

История с вхождением нашей страны в ВТО длится уже более 16 лет. Правда, тут надо оговориться, что до конца так и не понятно, от какой же точки отсчета следует начинать измерение этого пути. В 1966 году, напомним, Советский Союз отказался присоединиться к Генеральному соглашению о тарифах и торговле (ГАТТ), которое и стало предшественником ВТО. В 1979 году Москва подала заявку на то, чтобы стать в ГАТТ наблюдателем, и добилась такого статуса в 1990 году. В 1993 году Россия (правопреемница СССР) подала в ГАТТ заявку уже на членство, и к началу 1994 года даже оформила необходимые документы. Но в 1995 году ГАТТ было преобразовано в ВТО, и России пришлось переоформлять заявку. Летом 1995 года России было обещано, что она вступит в ВТО уже в 1996 году. И вот с тех пор прошло уже 10 с лишним лет.

При этом все эти годы будущие партнеры России по ВТО – в первую очередь, разумеется, Запад – стремились выторговать у России максимально выгодные уступки. А Россия – особенно во времена Б.Ельцина – на них шла. И более всех отличились в этом торге «дружественные» нам США, которые потому и остались последним членом ВТО, с которым Москве еще не удалось договориться об условиях присоединения к ВТО.

Хотя общепризнанно, что присоединение нашей страны к этому международному торговому клубу выгодно в первую очередь развитым западным экономикам. Ведь, соглашаясь с условиями ВТО, Россия фактически полностью открывает свой огромный рынок для экспансии западных товаров и услуг. Свои же внешнеэкономические козыри – поставку на мировой рынок энергоресурсов – наша страна успешно разыгрывает и без членства в этой организации. Так что от присоединения нашей страны к мировому торговому клубу могут выиграть разве лишь некоторые сегменты отечественной экономики (металлургия и т.п.). Остальные же отрасли окажутся в той или иной мере беззащитными перед вторжением иностранных товаров и услуг.

Последствия присоединения России к ВТО KM.RU попросил прокомментировать члена-корреспондента РАН, депутата Госдумы Сергея Глазьева.

Россия – не Китай

Вступая в ВТО, китайцы честно сказали, что они не будут полностью либерализовывать свой внутренний рынок. Государство сохранит контроль над ценообразованием в ключевых секторах. И потому Китай вошел во Всемирную торговую организацию (хотя он немного ограничен), но все же получив все, что хотел от переговоров. Хотя они шли долго и тяжело, так же как и мы ведем их долго и тяжело - с 1993 года. И надо признать, что до сих пор нет ясности, когда эти условия по присоединению России к ВТО будут согласованы.

Российская делегация находится на переговорах в очень трудном положении, потому, что наше правительство не имеет ни промышленной политики, ни политики доходов, ни политики в области цен. Фактически, у нас правительство самоустранилось от регулирования экономических процессов. Поэтому в отличие от Китая, который твердо знал, чего он хочет, вступая в ВТО, наши переговорщики не знают, что им защищать. У них нет четкого понимания, какие цели и задачи российское государство ставит в экономике, которые могут войти в противоречие с нормами ВТО.

Понятно, что главное обязательство при присоединении к Всемирной торговой организации заключается в отказе государства от субсидий. Это первое и главное требование ВТО, но существует огромное количество других способов промышленной научно-технической политики, которые применяют не только китайцы, но и американцы, европейцы. Но беда в том, что только в одной области – сельском хозяйстве, где впрямую ставится вопрос об объеме субсидий для сельского хозяйства, - у наших переговорщиков есть позиция. Она сформулирована Министерством сельского хозяйства, которая как-то обсуждена и наши переговорщики четко понимают, какой объем субсидий им нужно «застолбить» на будущее. А в остальных отраслях даже общей постановки задачи не существует.

Например, какой мы хотим видеть нашу авиационную промышленность? Это вопрос, который без государственного участия решен быть не может. Лизинг новых самолетов при поддержке бюджетных ассигнований - та форма, которую мы сегодня используем в крайне незначительной степени. То есть, нашему правительству нечего требовать от ВТО, потому что у него нет своей промышленной, научно-технической политики. Отсюда такие благодушные заявления Грефа, что, вступив в ВТО завтра, мы этого даже не почувствуем.

Что ждет Россию в ВТО?

Что ждет Россию после присоединения к ВТО? Надо сказать, что в целом эта проблема достаточно хорошо изучена нашими учеными. И я действительно могу согласиться с тем, что в силу того, что у нашего правительства нет промышленной политики, нет торговой политики, нет инвестиционной научно-технической политики и политики цен, то действительно, после вступления в ВТО ровным счетом ничего не поменяется. Потому что нынешняя практика государственного регулирования российской экономики полностью соответствует нормам ВТО.

Другое дело, если вдруг у нас, дай Бог, появится умное правительство, которое ориентируется на защиту национальных интересов и борется за наших товаропроизводителей. Тут-то они столкнутся с барьерами, которые будут созданы вследствие присоединения к ВТО. Например, захотим мы поднять наши самолеты в воздух - понятно, что без долгосрочных государственных кредитов в поддержку лизинга самолетов это сделать невозможно. Можно в качестве примера привести те же Соединенные Штаты или Европу. В США каждый второй «Боинг» продается с помощью кредитов государственного «Эксимбанка», то есть государство наполовину кредитует производство «Боингов». Европейский «Аэробус» тоже создан на государственные деньги - консорциумом государств, который и сегодня продолжает очень мощно субсидировать это направление. На один рубль, вложенный в самолетостроение, получается эффект в 100 рублей, или 100 долларов в других смежных отраслях. Потому что один килограмм авиационной техники стоит три тысячи долларов, а не несколько центов, как килограмм нефти. То есть, вступив в ВТО, мы берем на себя очень серьезные обязательства и любое следующее правительство, когда захочет заниматься промышленной политикой, упрется в эти ограничения.

Какие эти ограничения уже сегодня видны по переговорной позиции? Нам известна переговорная позиция нашей делегации по таможенному тарифу. Можно считать, что по таможенному тарифу Россия сохраняет статус квот, то есть таможенный тариф в обозримом будущем останется примерно таким же, который существует сейчас.

Понятно, что мы подпишем все обязательные соглашения по ВТО и первое такое соглашение - по субсидиям и защитным мерам, которые обязывают наше государство отказаться от субсидирования своих товаропроизводителей. Понятно, что мы вынуждены будем согласиться на международные стандарты, которые затем придется соблюдать, и мы не сможем применять свои национальные стандарты для защиты внутреннего рынка.

А дальше начинается зона неопределенности. Нам неизвестна позиция наших переговорщиков по вопросу доступа на рынок услуг. Это то, из-за чего американцы фактически наложили вето на вступление России в ВТО. Американцы хотят, чтобы мы вслед за Украиной, Киргизией и Молдавией согласились на открытие филиалов иностранных банков на своей территории. Это категорически неприемлемо, потому что означает, что мы не сможем осуществлять свою национальную юрисдикцию над управлением денежными потоками. Здесь позиция нашего государства, слава Богу, твердая. Насколько я могу понимать, мы эту позицию не сдадим.

В то же время американцы хотят, чтобы мы в размен подписали соглашение по торговле авиационной техникой. Оно предполагает, что мы откажемся от каких-либо субсидий на авиатехнику. В принципе, мы вынуждены отказаться от субсидий, подписывая базовое соглашение. Но есть еще специальное секторальное соглашение, потому что в базовом соглашении разрешаются субсидии на научно-исследовательские разработки, а в авиационной промышленности и в других наукоемких отраслях доля НИОКР в себестоимости достигает подчас 40-50%, а то и 80% как в ракетно-космической отрасли. Поэтому для авиатехники американцы придумали специальное дополнительное соглашение, добровольное. Мы имеем право отказаться от его подписания, но они настаивают на том, чтобы мы взяли на себя обязательства никак не субсидировать, не поддерживать свою авиационную промышленность.

Очень серьезные вопросы возникают в регулировании торговли, скажем, доступа иностранцев к торговле товарами. Вы видите, создаются колоссальные сетевые торговые структуры: супермаркеты турецкие, французские, какие угодно, китайские завтра появятся.

То же самое можно сказать о рынке лекарств. С лекарствами проблема заключается в том, что мы для того, чтобы иметь свою фармацевтическую промышленность, должны будем создавать ее заново. А без мощных государственных ассигнований тут не обойтись. И по поводу торговли лекарствами нам тоже выкручивают руки.

Есть неприемлемые некоторые требования со стороны ряда государств по поводу либерализации эмиграционного законодательства. Но, так или иначе, сегодня уже можно достаточно точно просчитать последствия. Поэтому я и предложил в Государственной Думе официально запросить правительство дать информацию о том, какова наша переговорная позиция на рынке строительных услуг, на рынке торговли. В качестве одного примера приведу вопрос, который всплыл на парламентских слушаниях по поводу контроля над природными ресурсами. Вообще говоря, все уважающие себя страны ограничивают доступ иностранных компаний в геологоразведку, потому что это деликатная сфера. Здесь очень трудно проверить достоверность данных. А от того, какие данные декларируются, зависит стоимость доступа к месторождению. В свою очередь, государство, предоставляя кому-либо лицензию на разработку месторождения, должно знать объективно, сколько там нефти, газа или других полезных ископаемых и, с моей точки зрения, мы не должны допускать иностранцев на геологоразведку. У нас лучшая в мире геологическая школа со времен Петра I, у нас нет нужды в иностранных экспертах по этому вопросу.

О том, как нельзя вступать в ВТО

Юридически вступление России в ВТО - это международный договор, который подлежит ратификации. Наши переговорщики должны согласовать протокол о присоединении к ВТО, который будет содержать обязательства нашего государства в ответ на требования партнеров. По обязательству в части таможенного тарифа будет установлена верхняя планка по всей товарной номенклатуре, то есть это очень объемный документ. Затем будут зафиксированы наши обязательства в сфере доступа иностранцев на рынок услуг, - то о чем я говорил. Это имеет форму разрешения или не разрешения иностранным компаниям заниматься теми или иными видами услуг, ограничения по персоналу.

Скажем, страховщики и банкиры настаивают на том, чтобы руководителями структур с иностранным участием были российские граждане, то же самое касается строительных, инженерных услуг. Понятно, что мы должны сохранить контроль над квалификацией людей, которые строят, и здесь очень важно, чтобы вместе с иностранными коммерсантами сюда не приехали необразованные инженеры, которые потом уедут, а дома развалятся. То есть мы должны очень жестко прописать все ограничения на доступ иностранных компаний и физических лиц на наш рынок услуг.

Кроме того, этот документ будет содержать объемы разрешаемых субсидий в сельском хозяйстве. То есть это несколько томов, которые придется ратифицировать в Государственной Думе по представлению правительства. Я думаю, что нам удастся обсудить это все в деталях и на серьезном профессиональном уровне. Хотя, конечно, нельзя исключить, что этот документ будут «продавливать».

Мы видим по примеру Украины, как нельзя вступать в ВТО. Например, Ющенко дал указание вступить в ВТО до конца года. Более того, украинская политическая жизнь регулируется неким «Универсалом» - документом, который подписали участники «большой коалиции». Там стоит подпись нынешнего премьера, президента и там написано, что Украина должна вступить в ВТО до конца этого года. Что это означает для переговорщиков. Во-первых, они должны до какого-то числа закончить переговоры. А как это делается? Путем сдачи позиций. То есть, на переговорах в качестве директивы формулируются не существенные вопросы - какие субсидии, какие ограничения, какие тарифы, - а даты…

…Я постоянно говорю нашим переговорщикам, что мы должны скоординировать процесс вступления в ВТО с Украиной, Белоруссией и Казахстаном. Если, конечно, мы хотим создать Таможенный союз и Единое экономическое пространство. И на этот вопрос нет ответа. Все три государства, даже те, которые уже подписали соглашение о Таможенном союзе - я имею в виду Казахстан, Белоруссию, Россию - ведут переговоры сепаратно, не координируя друг с другом переговорную позицию. А Украина вообще ведет их без какой-либо координации, абсолютно независимо от других. В итоге Украина сейчас рискует «вляпаться» в ВТО… Я не случайно обратился к Ющенко и Путину полгода назад с письмом, где обосновывал необходимость координации и согласования позиций о вступлении в ВТО.

Позиция Грефа заключается в том, что не надо ничего ни с кем согласовывать. Фактически эта позиция ведет к развалу Единого экономического пространства и Таможенного союза, потому что, если мы не сумеем выдержать общие условия присоединения к ВТО, то после этого мы уже ничего не сможем сделать. Условия присоединения к ВТО, как я уже сказал, это международный договор: каждое государство подписывает международный договор, который оно не может изменить в одностороннем порядке. Поэтому, если мы сейчас не согласуем общие условия по таможенному тарифу, по доступу на рынок услуг, по разрешенным субсидиям, то завтра нашим партнерам по ВТО не дадут договориться по новым условиям. Киргизы сейчас сообразили, что они оказались за пределами Таможенного союза, потому что мы не можем взять на себя такие же обязательства, как взяла Киргизия - отказаться от защиты внутреннего рынка. Они подали петицию с просьбой заново согласовать условия присоединения, чем вызвали некий международный скандал, потому что таких прецедентов ранее не было.

О практике двойных стандартов в рамках ВТО

Нам удалось уличить Грефа в том, что он пытался ввести президента в заблуждение, потому что он пытался свести всю проблематику ВТО к таможенному тарифу и говорил президенту следующее: «Мы по таможенному тарифу договорились, он останется примерно такой же, как есть, по некоторым позициям даже мы сумели продвинуться в защите наших интересов». Но таможенный тариф это, быть может, одна сотая проблематики ВТО, хотя переговоры по этому вопросу занимают, действительно, львиную долю времени. Но главное в ВТО, как я уже говорил, это обязательные для всех нормы.

Меня поразил такой довод: «как все цивилизованные страны». Давайте разберемся. США – цивилизованная страна, или нет? Так вот, США ведут себя с ВТО абсолютно не цивилизованно. Дело в том, что Америка себе позволяет - и Конституцией США это зафиксировано - ставить свое национальное законодательство выше международных обязательств. Это означает, что если Америка и нарушает нормы ВТО, действуя в соответствии со своим законодательством, то она и дальше будет нарушать эти нормы.

А наша Конституция ставит международные обязательства выше норм национального права. Это означает, что если какие-то международные обязательства России вступят в силу, то наши законы, которые им противоречат, не будут иметь силы. Поэтому, вступая в ВТО, мы фактически связываем себя по рукам и ногам в плане внутренних мер экономической политики, которые теперь после вступления не должны противоречить нормам ВТО. Правда, я бы не слишком драматизировал эту проблему, потому что всегда есть способ обойти ее.

О либеральной глобализации в контексте ВТО

Нужно вести переговоры, защищая наши интересы. Есть хороший пример Китая, есть плохие примеры Украины и Киргизии. Нам нужно четко определить свою позицию. Я, например, могу сформулировать, какие требования нужно сохранить обязательно. Это требования внутреннего права на регулирование цен в области энергетики, это требования на предоставление субсидий в наукоемких отраслях промышленности, это требования признания в определенной части товаров наших стандартов. И это заблаговременное создание альтернативных механизмов стимулирования экономического роста, которые позволят нам обойти ограничения ВТО - такие как бюджет и банки развития, которые создадут механизм долгосрочных кредитов для нашей отечественной промышленности.

Очень важно защитить чувствительный с точки зрения национальной безопасности и безопасности людей рынок строительных услуг. Я считаю, нужно очень сдержано допускать сюда иностранцев и иметь гарантии, что инженеры и руководящий персонал строительных компаний - это грамотные люди. Ими должны быть наши дипломированные специалисты. Про геологоразведку мы уже говорили. Есть оборонная промышленность, есть целый спектр секторов, где очень важно ограничить возможность установления иностранного контроля.

Пожалуй, самый понятный для всех пример - это розничная торговля. Посмотрите, как наступают иностранные сетевые торговые структуры - гигантские супермаркеты вокруг Москвы и по всей стране. Есть риск, что за этими гигантскими монополистами в области розничной торговли пойдет широким валом импорт. У них налаженные товарные связи. Зачем им искать российский товар?! В Москве, например, доля иностранных товаров в розничной торговле превышает уже 70%. То есть, отдавая свой рынок торговли иностранным гигантам, мы создаем барьер для доступа отечественного товаропроизводителя к своему же собственному потребителю. Нужно быть очень осторожными в этих сферах.

Если по таможенному тарифу можно считать, что наши переговорщики сохранили приемлемую степень защищенности нашего рынка, то в сфере услуг, что называется, «конь не валялся». Спросите у любого человека, который работает в сфере розничной торговли, знает ли он что-нибудь про ВТО? А ведь для них это имеет первостепенное значение. Скажем, создание одного супермаркета автоматически означает ликвидацию соответствующего количества мест в сфере малого бизнеса. То есть, за исключением страховых компаний и банковского сектора, которые имеют хорошо обученных специалистов, другие сектора рынка у нас не защищены. Да и нет людей, которые бы бились за их защиту.

Юрий Филатов

KMnews