Торф горит, караул устал, а Хлестаковы-Распутины на царстве.

Рейтинг:   / 0

Подробности

Создано 15.03.2016 07:53

Опубликовано 15.03.2016 07:53

Просмотров: 2990

Ленин не хотел делать октябрьскую революцию – он хотел Учредительное Собрание, но пришёл матрос Железняк, заявил «Караул устал» и всех разогнал.

Так большевики пришли к власти волей-неволей и находились у власти нелегитимно, а легитимное Временное Правительство шаталось по Америке, а ещё более легитимные Романовы ждали у моря погоды в Ницце. Нелегитимные самозванцы в Москве творили беззаконие – закон. Есть ли в мире хоть одно легитимное правительство – нет, только нелегитимные – кто успел, тот и съел… Некогда оформлять права – вот Горбачёв попробовал легитимизовать беззаконный Советский Союз – собрал всех представителей союзных республик, собрал съезд народных депутатов РСФСР, СССР и всё… облом. Как только не нашлось матроса Железняка, который бы эти съезды распустил. Итак, известно, что ни одно законное правительство ещё не удержалось. Как только власть посещает сомнение в своей законности, как начинаются сюси-пуси – так и капец. Законность правительства – это отсутствие любых сомнений. Законна на земле только власть беззаконная, рука которой не дрожит, которую не посещают мысли о законе. Пётр I сам одел себе корону императора и Екатерина I, а Екатерина II сама одела, хотя митрополиты рядом стояли. До тех пор пока править беззаконие, держится правительство, как только оно вспомнит о легитимности, т.е. любви народа, и любви нет, и закона нет, пусть не любят, но боятся. Власть любит и соблюдает свой закон, который один для всех. Это как закон в древнем Китае – если случится убийство в семье, казнится вся семья. Их родственники, близкие и дальние идут в ссылку. Соседям справа и слева от дома, где произошло убийство, отрезают уши – зачем они им, если не слышали, что творится, соседям спереди и сзади выкалывают глаза – зачем они им, если не видели. И ещё в тюрьму идут все начальники сельские, городские – снизу вверх – зачем они, если не научили закону – сами видно плохие. Это закон, кто скажет, что он легитимный, но он для всех. Власть верит, что она власть. Беда Горбачёва была в том, что Ленина он не долистал. Нет Союзного договора в СССР – ещё в 1937 году отменён Сталинской Конституцией (такое вот ограничение), и в 1977 году о нём ничего, в Брежневской Конституции. А он искал то, чего нет, а никто конституций СССР и не читал – думали, что там всё есть, а там нет ничего. Вход есть, а выхода нет – только в гробу. Республики из СССР выйти не могут, право есть, а механизм не предусмотрен, имеет ли кто-либо право прыгнуть с земли на луну – безусловно, хоть каждый день. Такой вот юрист Майкл Горби. И главком-юрист вешает развал СССР на Ленина-Сталина, де подвели мину замедленного действия, окончил университет, в КГБ что-то клеил, шил, разводил – как он это делал без конституции, законов не читая – Бог весть. Хуже, если он вслед за Горби начнёт искать то, чего никогда не было. Нет на земле богатства праведного, а закона правильного. Революция делает не Ленин и не Троцкий, а бешеный власть имущий класс, который боится потерять богатство и власть – готов сражаться за трубу до последнего русского и при этом вывести все финансы – пустить кровь, зарезать всю экономику. В мире нет контрреволюции – движение монархии – это тоже революция – Герберт Уэллс верно выразился: «Романовы опекуны грядущей революции». Вся Россия бредила революцией, как Анна Каренина поездом, все делали революцию – хотели совершить самоубийство. Но главный революционер всегда вождь власти – Главком ВВП, он же её первая жертва. Революцию делают не либералы и не консерваторы, и даже не революционеры. Её делают безбожники. Остановить её можно, только вернув закон, беззаконный и единый для всех. Власть - вот дрожжи революции. Когда в Петербурге подрядчик по железным дорогам обратился к начальнику департамента генералу Скальчевскому: «я могу дать  Вашему  правительству 100 тыс., и никто об этом не узнает», тот рявкнул на весь департамент: «Давайте 300  и рассказывайте кому угодно» и весь Петербург смеялся неделю - ах как остроумно, ой какой умница. Если все министры финансов дореволюционной России заработали за два года по 100 млн. золотых рублей ( по 2 млрд.$  ныне по покупательской стоимости), а все только ими восхищались – профессора – математики. Революцию двигала вся власть, все партии (были на иностранном содержании, брали у Англии и воюющей Германии). Вся власть двигала к власти взяточников – 5-ю колонну. Большевики остановили торфяной пожар революции почти китайским террором. Большевиков германский генштаб не финансировал – считал малочисленной и маргинальной партией.  Финансировал все движения, все партии – октябристов, кадетов, «столыпинцев» – только тех, кто сидел в Думе – они считались перспективными. Поезд с большевиками через свою территорию пропустила – ведь они были приглашены Керенским ( тот говорил мол, хочу чтобы Ленин так же свободно говорил в России, как в Швейцарии). Россия ждала всех, кто как считали боролся с царизмом. Хотели - получили. Когда Троцкого задержали в Галифаксе англичане с большими деньгами и фальшивым паспортом, лидер конституционных демократов Милюков отбацал английским союзникам телеграмму: «Немедленно отпустите. В Россию доставьте, он нам  нужен» (при этом ранее обвинял самодержавие в измене – «что это? – измена или глупость», а вся Дума гремела – «измена»). Дума была и на содержании у союзников – Антанты, и всех подрядчиков военных заказов – Россию продавали все как могли. Большевики были единственной партией, которая не брала взяток (а значит и не продавала Родину), но тонкий ручеёк финансов до них доходил … от самого самодержавия, что заказывало вооружение в США через большевика Красина и Зуню Роземблюма (легенды ми-6 «Сиднея Рейли») – сколько они откатили питерской сатанократии – история уже не скажет, но ни один снаряд, ни один патрон в Россию не дошёл. Свою долю Зуня проиграл – то ли в казино, то ли на бирже, а Красин честно сдал своим большевикам. Кое-кто большевикам давал и Уолл-стрит (через Троцкого). Ничего  не получали только патриоты - Союз Михаила Архангела. Когда как-то Николай II задумал выделить им на печать 100 тыс. рублей, Столыпин в протесте подал в отставку – царь спасовал и ничего не дал. Все эти черносотенцы получали закон – их травили в печати и судили в Судах. За то, что они сорвали революцию 1905 г. 70 тысяч патриотов пошли под суд, за то, что боролись с революционерами незаконными способами - выступили за правительство – нарушили Закон и Конституцию, получили реальные сроки, царь их сдал, а они получили урок. Не стоит удивляться, что наученные своим горьким опытом в 1917 за монархию не вышел никто – это не имело  смысла – власть хотела удавиться, броситься под поезд – спасать её было бесполезно. Потом либеральная  шваль повесила убийство царя на русский народ и придумали присягу 1613г. –де народ присягал (!?). Когда положение стало серьёзным шваль хотела арестовать Ленина – обвинить его в шпионаже – русская контрразведка по заказу отыскала какого-то еврея из Лодзи – тот сварганил платёжку – перевод из Германии за норвежско-шведскую целлюлозу, что  шла в пироксилин – порох. Большевики были  поражены подлостью: «Ильич,- сказали они,- иди на суд, дело правое – оно развалится». «Идиоты, – ответил Ленин,- – суда не будет – меня убьют»,- и скрылся под Питером. После революции было доказано, что ни Швеция, ни Ленин, ни целлюлоза – все не при делах, но «легенда» о вагоне и германском золоте и поныне гуляет по чердакам  бывших коммунистов, что сдали СССР. Это самооправдание своей измене – да мы продали Родину, да мы сдали русский народ, но мы не одни – все, все так делают… даже Ленин… и Иуда так делал… и вся власть такая. Октябрьская революция 1917 пришла потому, что была пройдена некая мера беззакония – торф под землёй прогорел – и красивая зелёная кудрявая лужайка – Россия провалилась. Прекратить эту революцию торфа можно было только одним способом – перестрелять министров, князей, бюрократию, коррупционеров. Но Николай II не мог пойти против родных и близких – власть была уже давно утеряна – со времён Петра I власть предала Христа. Это были милые люди, но никто из них не жил на зарплату. Вся  Россия продана мировым банкам, до последней иконы и гвоздя. Её годовой  валовый продукт был равен годовым выплатам по кредитам (!). Это как если  бы сейчас долг США был не 18 трлн.$, а 360 трлн.$. И в России это никто  не понимал – в войну потому и влезли, что не могли не влезть. Народ видел полное безбожие верхов и старался делать все как они, образованные. Но он верил в общину (коммуну) – была псевдорелигиозность – вера в прогресс – низы поверили в идеалы верхов. Но верхи не верили ни во что, они играли. Ленин и Сталин – это отход от революции верхов и движение к традиционному обществу – Советам. Наиболее опасным лозунгом  для большевиков были «Советы без коммунистов», а вовсе не Колчак, Юденич, Деникин, Врангель. Монархисты не спасали царя – они тайно выносили и спасали царские чемоданы, а большевистская охрана царской семьи этого не замечала – она  не верила в золото, в деньги, а выносили всё монашки, священники, белогвардейцы, т.е. эти верили. На каком-то этапе царская семья была нужна большевикам, то ли на всякий случай, то ли для мирных переговоров с Германией. Так большевики спасали от народа техническую интеллигенцию – они верили в прогресс – это была их религия, давали пайки. Даже стихи Маяковского, что учёному нужен фосфор (рыба) и сахар, а  рабочему ничего – все сойдёт. Это реальность, это дарвинизм, вера в эволюцию. И в условиях невиданной разрухи учёным пайки выдавали, защищали от народа, иначе они бы не выжили., так не выжили в революцию огромные собаки, по 160 кг., что использовались для охоты Великих Князей – 2 собаки рвали медведя. Порода вымерла – Ленин не удосужился написать декрет – ничего не знал о медвежьей охоте. Так ушла русская история, порода, что вела происхождение от  Иоана Грозного – этими собаками он рвал епископов, которые «возникали». Ленин – это печальный пример, как увлёкшись игрой и выиграв все, можно незаметно проиграть себя, свою душу, и выиграв все битвы с сатаной на всех его шахматных досках, не заметил главную битву – за свою вечную жизнь.

Дмитриев М.