Богач и безопасность – пять его братьев «Чёрной руки» и Христос с Лазарем которого не заметили.

Рейтинг:   / 0

Подробности

Создано 17.01.2021 14:52

Опубликовано 17.01.2021 14:52

Просмотров: 657

            Богач, что не видел нищего Лазаря, мучается пустотой – вся его радость сгорела в наслаждениях, в которых он когда-то отключил пять чувств своих – глаза (не вижу), уши (не слышу) не скажу – язык только жало яда, лжи и смерти, что поласкает рот дерьмом и матом-перематом, руки (скорые на злобу и смерть) и обоняние (чтобы не чувствовать запаха гнили – змей, что пожирают его). он во всём доверился дьяволице, князю мира сего, вавилонской блуднице, что объявила себя царственной («Византия») – империей.

Он сменял свои чувства, данные Богом на фуфло на киселе – мир и безопасность. А они рождают пагубу и змеюку гигиену, что даёт стриптиз вокруг чаши с ядом – причастием сатаны. Богач доверился большой пятёрке – «Чёрной руке» империи лжи мира сего. Византия имела 5 тагм – органов госбезопасности, что хранили её от влияния Христа 1) «схолы» - школы науки (держали разум в безумии), 2) «экскувиты» - телохранители змеиного городка, трона императора, преторианцы (держали здоровье империи, врачи – лепилы и спецназ по ядам), 3) «арифмы» - «числа» - хранители магии (денег, держатели налогов и общака), 4) «стены», что стояли на стенах, возведённых между дворцом и городом, элитой и народом, народом и Богом, чтобы Христос не перепрыгнул нагороженный забор перегородок и противовесов, дворцового церемониала, 5) «иканаты» - кентавры – всадники апокалипсиса, чтобы завтра было как вчера. Пять лепестков – имя розы – тайна мира сего, стальная рука, что держит мир и народ за горло, а жмурики зажмурившись ходят по кругу и творят молитву князю мира сего – «не вижу», не слышу, не знаю, не скажу». Жизнь и смерть играют в жмурки – на погосте нет креста, а есть жезл Меркурия, покровителя воров и проституток, вокруг которого крутится в стриптизе змей Асклепий (обещатель вечной жизни) и его дочурка ехидна Гигиена (раздаватель сладкого яда). Губы ехидны змеились в усмешке и нежно шептали: - «Да уложит тебя в постель синеокая лесть, да поймает в сети тебя сумасшедшая месть, да совьёт над тобою печаль в узелочек петлю, да станет сердце твоё жестокая жесть, да уложит в гроб врагов твоих неизбежная смерть и тогда никакая беда не догонит тебя никогда. Беда – это пришедший в мир Христос – пастырь бежит за паршивой отбившейся овцой, что гордая своим приглашением несётся на бал сатаны в качестве жертвы. Что день грядущий ей готовит люля-кебаб или шашлык? Многозаботливость в делах будущих исключает разумность в делах, стоящих и настоящих. Несчастный, этой ночью возьмут тебя на Суд, на который ты и не думал идти. Безопасность – большая пятёрка, собранная в мощный кулак бдительно, хранит царей содомских и князей гоморрских в независимости от Бога. Христос не придёт – Господь оставил их наедине с любовником-дьяволом и смертью – ехидной. Что может быть хуже счастья – Железного Феликса, жизнью без Бога – они едят в безопасности – все схолы, экскувиты, арифмы, стены и иканаты имеют их, все вши и блохи на их стороне – в прогрессе. Фарт, что снёс крышу хрустит последним молочным поросёнком после севрюг и кулебяк, стерлядей и наливок – ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит буржуй. На пирах Валтасара невидимая рука уже написала «Измерен, взвешен, сочтён и найден лёгким». Желудок трещит, лопается, но фартовый счастливец Феликса не сдаётся, он тянется за последней ядовитой пьяной конфеткой на посошок и сигареткой на дорогу. Акула с разорванным брюхом закусывает своими потрохами и рассматривает приглашение в Кремль, на ёлку – может успеем – пьяная улыбка осеняет довольное лицо. Большой Синедрион помнит, папа знает и зовёт. Опера собора малины идёт по партитуре дьявола – дирижёра. Богач молнией сатаны падает в преисподнюю – там и жарко, и мучает жажда, и холодно. Ледяной озноб отбивает чечёточку чертей. Высоко над собой он видит нищего Лазаря на ложе Авраамовом и просит Авраама – отпусти меня в Кремль, на ёлку к дедушке, двуликому Янусу, где старый дракоша встречается с юным амурчиком и может быть он мне ещё годок нарисует. Я также хочу предупредить пять братьев моих – комитет «Чёрной руки» безопасности Чека-Го, что безопасности нет без Бога и надо пустить этого нищего – Христа, что стучится в наши стены и сердце. И Авраам удивился – ужели, сын мой, не натрескалась душа твоя у свиного корыта в граде Содомском копчёных угрей, фуагры, колбас, не пресытилась ли блевотиной, что ж ты опять хочешь этого мучительства дьявольского, что опять порвёт живот твой? Если мир и безопасность и Христа не видят, и не слышат, то неужели тебя послушают? И мучился богач, изнывая от воспоминаний блудной и ядовитой смерти, когда блудницы-пираньи пожирали его плоть, а ехидны чесали пятки. А подвешенным царям Содомским и князьям Гоморрским сам дьявол-сатана голые пятки лижет – эх, досада, мать-честна, не прожить, не выжить. Всем было не по себе, и все хотели попасть в дурку – дурдом Ксении Собчак – там содомляне, прокопчённые серой и селитрой лежали на сковородках райских песков и поджаривались до аппетитной корочки перед тем как черти будут обсасывать их кости. Все страдали: глупость была мучима мудростью, пьянство было угнетено трезвостью, а блуд не мог раздеться и пуститься во все тяжкие. Наркоманы хотели дозы, козлы стенали и желали бодаться и вести овец на бойню. Все были несчастны и каждый по-своему. Как они ненавидят Бога, не давшему им смерти. Агенты внешней разведки, что были приговорены за измену к высшей мере – вечному смотрению сериала о Штирлице. Они молили о милосердии – показать Дж. Бонда или хотя бы Ален Делона, который не пьёт одеколон. Но старший по бараку объявил, что Бонда смотрят агенты ЦРУ, ведь каждый пёс должен питаться своей блевотиной, а язык их есть обман и яд в устах их. Ад – а вокруг только тьма душеядная и её поглощают как дым. От того эту тлю ненаглядную называют счастьем блатным. На балу сатаны собрались победители жизни. Они её добили – всю жизнь свою они бегали от беды-Христа, прятались, играли в жмурки и зажмурились. Все пути сошлись в кабаке, чтобы там напиться и забыться. Они в империи Содома молодости нашей без которой им «нежить». Богач Каин убил пять братьев родных – органы чувств, что даны были Господом и получил от дьявола многих братьев и сестёр – ехидн, что жалят, анаконд, что душат, крыс, что обкусывают и расхищают хлеб жизни, а взамен в изобилии приносят бациллы чумы и вирусы смерти. Имперские орлы – стервятники на которых молится и летит на стервы – падаль. Никогда мир не бывает так опасен, но где им овладевает безопасность. Скипетр, жезл Меркурия со змеёй и чашей яда насквозь протыкает державу – золотое яблоко и наливает его сахарным ядом, поднимает знамя – портянку дьявола с подковой и зовёт – пусть приходит тунеядец и бездельник – безраздельно отдамся я ему.

Дмитриев М.