Сказка в новогоднюю ночь о 28 панфиловцах, святых и праведных в земле российской непросиявших. Содом, по ком звонят твои златые колокола?

Рейтинг:   / 0

Подробности

Создано 13.12.2020 07:14

Опубликовано 13.12.2020 07:14

Просмотров: 601

           Высоко-высоко в горах, то ли Чукотки или Кавказа, где небо соединяется с твердью, обитал праведный старец в дупле старого-старого дуба и ворон приносил ему хлеб, а потом приходил медведь с банкой мёда и давал ему старец корку хлебца, что не мог прожевать. Зверь и человек смотрели друг на друга, творили молитву и трапезу и было великое чудо.

Не было у них в хождении денег, не было так же и банковских карточек, а любовь была. Одним словом, тайга и здесь хозяин, медведь, странный мишка Топтыгин на боярстве. Старец же пребывал в дупле, прозябал на морозе вовсе не по причине своей святости, а по обстоятельствам – когда-то он был бит своей братией и изгнан из монастыря, так-как был очень горд собой – не захотел он каяться в убийстве святого и праведного царя Николая II– умствовал, говорил, что меня там мол не было, я де тогда и на свет не пришёл, но получил крестом по рогам, миской по фейсу и кочергой по рёбрам – хочешь жить – не думай, хочешь думать – не живи и гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил – не перекрестился – братия пуще огня печи вавилонской боялась его крестного знамения, чтоб не писал и чтобы меньше думал – уж как его били! Но силён сатана что засел в нём – упёрся – не был, не убивал. Сегодня он танцует джаз, а завтра Путина продаст – подбил бабло из своей комсоломской юности митрополит. И носило его как осенний листок и бежал он и на юг, и на север, и на восток, и на запад – пока не добрался до Синегорья – 500 км тайга и нет там никаких поселений, и машины не ездят туда, лишь бегут спотыкаясь олени – тут и взял его под крышу-охрану медведь – странный зверь из русских сказок. И сказал боярин Топтыгин гонителям – «Ша!» И те убегли, поджав хвосты. И обратился тогда старец к Господу – как Ты такой Содом терпишь? – Нету там никаких праведников, ни десятерых и даже ни одного – они уже давно сгореть должны были – неужели весь газ «Газпром» уже присвоил, что и Содому не сгореть. Христос же сказал, что терпит отнюдь не по причине отсутствия банковской карты на оплату нефти и газа, а по причине кризиса и платежей, а что есть в царстве содомском, государстве гоморрском некий монастырь, где последние 28 панфиловцев без тельняшек, ломами и лопатами отбивают полчища бесов – саранчу из ада, пребывая в глубокой молитве. Сколько монастырей прошёл и не видел такого – сказал старец – дай мне Господи, этой водицы чтобы испить перед кончиной, и Христос сказал «виждь» и видит свой монастырь, откуда был бит и изгнан. Ужели я, окаянный не понял путей Твоих, Господи? – Взмолился старец и услышал – Проклят всякий делающий дело Божие с небрежением, не будь же слепым, но зрячим и смотри на мир глазами не широко зажмуренными как многие обитатели страны Зажмурий, но открытыми – держи же ум во аде и не отчаивайся, скрывайся же от бесов как отроки в печи Вавилонской и не вылезай, ибо живя в аду человек недоступен бесам, а пребывая в мире весьма бит будет и точно только бесы нападают, а старец уже в аду и услышал, смотри внимательно на свой монастырь и увидишь всё – и 28 панфиловцев без тельняшек? И 28 панфиловцев – сказал Христос. И выбросил старец все сучки и брёвна из глаз своих и взглянул на всё уже иными глазами. Видит то ли театр, то ли кабак, где розовые и упитанные лбы, молодые и сопливые монахи валяют Ваньку и гонят дурку – одни каются в своём убиении святого и праведного царя то ли Николая II, то ли Распутина, а может актёра сцены Иоанна Грозного, что являл себя то смиренным иноком Ионой, то юродивым Ивашкой Бездомным (изгнанный злобою бояр скитаюся по свету), что их сажал на свой престол и тут же финкой калёною или шилом сапожным в сердце отправлял на небо и ангелам. А меж акафистами сим святым Матильда Кшесинская вертляво фуэте крутит – масичка значит даёт стране угля. Монастырь рос финансированием закваски Иродовой, фарисейской и саддукейской. Трёхэтажный корпус для монахов и трёхэтажный для гостей были крыты отнюдь не матом, а чистой медью с позолотой, но пустовали – жарко протопленные номера светились теплом и гостеприимством. Монастырь особого назначения вечного огня являл духовность Новораши. Газ со скидкой и представлял съёмочный павильон канала «Спас», что являл превосходство нашей духовности над западной – в сериалах «монастырской кухни» несколько бочонков-монахов трескали ложками из чашек чёрную икру, кулебаки, севрюг горячего копчения, стерляжью уху и трюфеля – всё постное и православное. Он разросся поварнями, банями, саунами и тренажёрными европейским залами с бассейнами и танцполом «Не бей копытом». Трапезными – всё было богато украшено декором из автоматов Калашникова, фуражками генералиссимусов, погонами и орденами. 31 декабря – последний день, всё что можно было отмыто св. водой, отстирано и захавано в офшорах малины «на всякий случай». Натрескавшись в еде-питье, накаявшись в делах, которых и сделать бы не смогли – тут появилась тень убийцы царской семьи Юровский – что поведал – монахи не при делах, всё сделал он сам, а если бы было так как быть никогда не могло, то государь сделал бы из этих двадцати монахов фарш или завязал бы узелочками – это он на вид был щуплый, а как стали расчленять умаялись – одна жила, ни жира, ни мяса – одно слово – гимнаст – уважительно сказал цареубийца и укрылся в аду. Монахи заволновались и потребовали переименовать в Войковскую (по имени коменданта дворца в Царском селе). Уже через несколько лет эти дети стали митрополитами – молодые капитаны поведут наш караван Св. Новорашу от звезды до звезды, чтоб на чужих планетах оставить следы неприкаянной жизни гаджетов – будут лечить своей любовью пьяную блудницу св. Русь. А пока поговаривали, что в Новом гаде сформируют из них особую то ли группу, то ли опер отряд спецназначения, что будет сопровождать иноделегации по пустующим монастырям Новодела, являя свою духовность. А пока мороз крепчал и духовность разбрелась по натопленным келиям – номерами 5-звёздочной гостиницы (Пятёрочка) спустив во внешний двор восемь больных, голодных (или сыто-пьяных) псов. Двери покрепче справил рядом на цепь посадил 8 больших голодных псов, чтобы они не спали, к дому не подпускали горе врагов и дураков (ах, если есть псы, значит дом уже посетили и горе, и враги и дураки). Всё небесное воинство дрыхло на китайских перинах на гагачьем пуху, а собаки спали в восьми конурах – сторожевых башнях – они переели кормов из супермаркета и им было лень лаять. Они видели сны о боевой юности Джульбарса пса чекиста Карацупы. Монастырь представлял собой мощную крепость, но страшно даже подумать – а ну как в эту ночь решат самураи перейти границу у реки или татарская конница, проведав брод как призраки ниндзя нарисуется из лесного тумана, а может польско-литовские интервенты тушинского вора Лжедмитрия тихо прокрадутся огородами? Но чуть поодаль от ворот чутко ворочаясь от холода в старом пазике отдыхали последние часовые земли русской – 28 сухих, выжатых как лимон и отжатых как бельё таджиков, что день-деньской выковыривали свою пайку кайлом, клали кирпич, радио Востока помогало им таджико-индийскими ритмами, а на битву света и тьмы их благословил игумен земли Русской Сергий Радонежский. Они строили монастырь и храмы его – разве мог Христос покинуть Русь, имевшую таких защитников? Разве могла потечь крыша такой малины, будь она хоть из мякины? Разве мог сгореть такой Содом – тут же не 10 праведников, а 28 – разве могли к Москве прорваться немецкие танки НАТО? Они лежали в тесном пазике укрывшись матрасами как кильки – мотор еле работал – берёг бензин. Им в холодной жестянке тепло от твоей негасимой любви, Господи… Разве мог сгореть такой Вавилон-гад? В первые дни февральской революции 1917 года на станции зима Иркутской губернии каторжане зарезали железнодорожного мастера Николая и его семью – по составу точную копию царской семьи Николая II. Это было началом – потом убьют и не закопают как собак и молитву не споют миллионы святых, но не прославят и сейчас они молитвами хранят нашу страну Зажмурию, жмуры которой не хотят видеть, слышать, говорить с богом и знать ничего не хотят. Емели лежат на печи и мелят бред который сами придумали и в который поверили. Содом, по ком звонят твои колокола, Содом по чём твои златые купала? Наши сущие нас не оставят в беде, наши сущие как часовые – зарезанные, распятые, преданные, забытые и убитые. И все инославные таджики легко войдут в двери рая по чину мучеников. Они крещены пролитием своей крови, потому что пот всегда содержит кровь. Проливая 2 литра пота в сутки за год оставляют около 5 литров крови на строительстве Храма Божьего и как, мученики идут мимо всяких мытарств в Царство Отца своего. Горе вам фарисеи, что сами к Богу не идут и других не пускают – гадаринские свиньи нырнут камнем в омут потонувшей Гоморры. Таджики сбросят свои обноски, оденут чистые, белые и золотые одежды и бригадой войдут в Царство Небесное мимо митрополитов, что будут стоять с разбитыми корытами – этот рой мух, что жадно вьётся вокруг пьяно-сладкого компота будет жезлами не пускать святых и вопить – по чьему веленью и чьему хотенью идёте на небо и услышат по Моему веленью и Моему хотенью – разве не Твоим именем гнали мы бесов? Истинно говорю вам, никогда не знал вас – идите же проклятые в огонь вечный, предназначенный для властей (газ со скидкой!) и падут все мухи в компот к повелителю своему Вельзевулу вместе с братками в золотых цепях и олигархами в жестянках роллс-ройсов. Консервы с ворами в законе и воровскими чекистами. В громадных чанах варились доверчивые мухи в сладко-пьяном сиропе пота мира сего и молились: отче наш, Вельзевул, презерватив наш насущный, даждь нам днесь, ибо мы презервативыши твои, безопасность мира сего, и мы в тебе как ты в нас. Старец подумал, как трудно уповающим на презерватив крыши малины, что хвалилась, что никогда не потечёт, войти в Царство Небесное, просочиться через игольное ушко с чемоданами гружённых верблюдов и слонов – так и останутся жмуры в стране мёртвых – гандонии, лимонии и чемодании и сгорят все в компоте. И ты, Капернаум, до Неба вознёсшийся, до ада низвергнешься – уж и презерватив тебя не отмажет. Помни же о смерти, грехе, сатане и Иуде и вовек не согрешишь. Хорошо вам, когда будут бить и гнать вас, ибо и Мне так делали, горе вам, когда будут говорить о вас хорошо, ибо так поступали с лжепророками и отцы ваши. За годы селекционной работы с геном христиан дьявол вывел новую породу рыбы, что зовёт себя христовой, но являет помесь ехидны и пираньи – вся сочится ядом как японская рыба Фугу и плывёт она в компот дьявола. Все империи гонят Христа, но особенно это получается у православной (ибо в ней христиане всё же есть) – но плывут почти все по течению – гонятся за фартом – подковкой с копыта дьявола, а держатся за хвост его – рынок так рынок, базар так базар.

Дмитриев М.